— Нет, уж вы, батюшка, теперь не уходите, —
остановила князя Лизавета Прокофьевна, — сделайте одолжение, пожалуйте ко мне объясниться… Что же это за мука такая, я и так всю ночь не спала…
Впрочем, всё это и «весь скандал» могли бы разрешиться самым обыкновенным и естественным способом, может быть, даже чрез минуту; удивленный чрезвычайно, но раньше прочих спохватившийся, Иван Федорович уже несколько раз пробовал было
остановить князя; не достигнув успеха, он пробирался теперь к нему с целями твердыми и решительными.
Неточные совпадения
— Дайте же ему по крайней мере, maman, говорить, —
остановила ее Александра. — Этот
князь, может быть, большой плут, а вовсе не идиот, — шепнула она Аглае.
— Я хочу ему два слова сказать — и довольно! — быстро отрезала генеральша,
останавливая возражение. Она была видимо раздражена. — У нас, видите ли,
князь, здесь теперь всё секреты. Всё секреты! Так требуется, этикет какой-то, глупо. И это в таком деле, в котором требуется наиболее откровенности, ясности, честности. Начинаются браки, не нравятся мне эти браки…
Наконец, когда, уже взойдя в бельэтаж, остановились направо против двери одной богатой квартиры, и генерал взялся за ручку колокольчика,
князь решился окончательно убежать; но одно странное обстоятельство
остановило его на минуту...
Глаза Рогожина засверкали, и бешеная улыбка исказила его лицо. Правая рука его поднялась, и что-то блеснуло в ней;
князь не думал ее
останавливать. Он помнил только, что, кажется, крикнул...
Иван Федорович Епанчин, например, ничего не знавший и не понимавший в этом «новом деле», даже вознегодовал, смотря на такую юность, и наверно как-нибудь протестовал бы, если бы не
остановила его странная для него горячность его супруги к партикулярным интересам
князя.
Остановить ее нет никакой возможности, когда она убеждена в своей цели!» Это уже
князь знал по опыту.
Князь Щ. уже не смеялся и с недоумением выслушал
князя. Александра Ивановна, давно уже хотевшая что-то заметить, замолчала, точно какая-то особенная мысль
остановила ее. Евгений же Павлович смотрел на
князя в решительном удивлении и на этот раз уже безо всякой усмешки.
Он тотчас взял под руку
князя Щ.,
остановил его у входа в дом и почти шепотом переговорил с ним несколько слов.
— Нет-с, позвольте-с, так нельзя-с! — закричал Лебедев, вскакивая и махая руками, как будто желая
остановить начинавшийся всеобщий смех, — позвольте-с! С этими господами… эти все господа, — обернулся он вдруг к
князю, — ведь это, в известных пунктах, вот что-с… — и он без церемонии постукал два раза по столу, отчего смех еще более усилился.
— Ну, не правду ли я вам сказал тогда, что вы влюблены, — начал он, сам подойдя к
князю и
остановив его. Тот протянул ему руку и поздравил его с «хорошим видом». Больной казался и сам ободренным, что так свойственно чахоточным.
— Ах, милый
князь, — воскликнул вдруг Евгений Павлович с одушевлением и с грустью, — как могли вы тогда допустить… всё, что произошло? Конечно, конечно, всё это было для вас так неожиданно… Я согласен, что вы должны были потеряться и… не могли же вы
остановить безумную девушку, это было не в ваших силах! Но ведь должны же вы были понять, до какой степени серьезно и сильно эта девушка… к вам относилась. Она не захотела делиться с другой, и вы… и вы могли покинуть и разбить такое сокровище!
Вера обещалась;
князь начал с жаром просить ее никому об этом не сообщать; она пообещалась и в этом, и, наконец, когда уже совсем отворила дверь, чтобы выйти,
князь остановил ее еще в третий раз, взял за руки, поцеловал их, потом поцеловал ее самое в лоб и с каким-то «необыкновенным» видом выговорил ей: «До завтра!» Так по крайней мере передавала потом Вера.
Князь принялся, наконец, читать. Елена стала слушать его внимательно. Она все почти понимала и только в некоторых весьма немногих местах
останавливала князя и просила его растолковать ей. Тот принимался, но по большей части путался, начинал говорить какие-то фразы, страшно при этом конфузился: не оставалось никакого сомнения, что он сам хорошенько не понимал того, что говорил.
Неточные совпадения
Князь грубо и злобно
остановил его:
— Узнаешь! — грозно вскричала она и выбежала из комнаты, — только я ее и видел. Я конечно бы погнался за ней, но меня
остановила одна мысль, и не мысль, а какое-то темное беспокойство: я предчувствовал, что «любовник из бумажки» было в криках ее главным словом. Конечно, я бы ничего не угадал сам, но я быстро вышел, чтоб, поскорее кончив с Стебельковым, направиться к
князю Николаю Ивановичу. «Там — всему ключ!» — подумал я инстинктивно.
В кухне стоял ливрейный лакей
князя, его отца. Оказалось, что
князь, возвращаясь домой,
остановил свою карету у квартиры Наташи и послал узнать, у ней ли Алеша? Объявив это, лакей тотчас же вышел.
Я думал, что она еще не знает, что Алеша, по непременному распоряжению
князя, должен был сопровождать графиню и Катю в деревню, и затруднялся, как открыть ей это, чтоб по возможности смягчить удар. Но каково же было мое изумление, когда Наташа с первых же слов
остановила меня и сказала, что нечего ее утешать,что она уже пять дней, как знает про это.
Я рассудил, что в моих делах мне решительно нечего было скрывать от Маслобоева. Дело Наташи было не секретное; к тому же я мог ожидать для нее некоторой пользы от Маслобоева. Разумеется, в моем рассказе я, по возможности, обошел некоторые пункты. Маслобоев в особенности внимательно слушал все, что касалось
князя; во многих местах меня
останавливал, многое вновь переспрашивал, так что я рассказал ему довольно подробно. Рассказ мой продолжался с полчаса.