Неточные совпадения
Впрочем, о старшем, Иване, сообщу лишь то, что он рос каким-то угрюмым и закрывшимся сам в себе отроком, далеко не робким, но как бы еще с десяти лет проникнувшим в то, что растут они все-таки в чужой
семье и на чужих милостях и что
отец у них какой-то такой, о котором даже и говорить стыдно, и проч., и проч.
Отец Ферапонт добился того, что и его наконец поселили, лет
семь тому назад, в этой самой уединенной келейке, то есть просто в избе, но которая весьма похожа была на часовню, ибо заключала в себе чрезвычайно много жертвованных образов с теплившимися вековечно пред ними жертвованными лампадками, как бы смотреть за которыми и возжигать их и приставлен был
отец Ферапонт.
Отец, докажи мне, что я должен любить тебя?“ — и если этот
отец в силах и в состоянии будет ответить и доказать ему, — то вот и настоящая нормальная
семья, не на предрассудке лишь мистическом утверждающаяся, а на основаниях разумных, самоотчетных и строго гуманных.
В противном случае, если не докажет
отец, — конец тотчас же этой
семье: он не
отец ему, а сын получает свободу и право впредь считать
отца своего за чужого себе и даже врагом своим.
Но если отцеубийство есть предрассудок и если каждый ребенок будет допрашивать своего
отца: „
Отец, зачем я должен любить тебя?“ — то что станется с нами, что станется с основами общества, куда денется
семья?
Я рассказал про офицера вещи, которые могут погубить его (он заезжал куда-то с арестантом), и вспомнил, что он бедный человек и
отец семи детей; но должно ль щадить фискала, разве он щадил других?
Служебный перерыв между генерал-губернаторством и командирством был вызван особым семейным обстоятельством, которое свидетельствует о крайней серьезности отношений генерала к своим отеческим обязанностям. Копцевич был не только превосходный сын отечества, но и чадолюбивейший
отец семьи, и когда выгоды последней требовали какой-нибудь жертвы, он не дорожил ничем, — ни местом, ни карьерою. Исмайлов говорит:
Неточные совпадения
Дом был большой, старинный, и Левин, хотя жил один, но топил и занимал весь дом. Он знал, что это было глупо, знал, что это даже нехорошо и противно его теперешним новым планам, но дом этот был целый мир для Левина. Это был мир, в котором жили и умерли его
отец и мать. Они жили тою жизнью, которая для Левина казалась идеалом всякого совершенства и которую он мечтал возобновить с своею женой, с своею
семьей.
Жить
семье так, как привыкли жить
отцы и деды, то есть в тех же условиях образования и в тех же воспитывать детей, было несомненно нужно.
Нет, уж извини, но я считаю аристократом себя и людей подобных мне, которые в прошедшем могут указать на три-четыре честные поколения
семей, находившихся на высшей степени образования (дарованье и ум — это другое дело), и которые никогда ни перед кем не подличали, никогда ни в ком не нуждались, как жили мой
отец, мой дед.
Он, этот умный и тонкий в служебных делах человек, не понимал всего безумия такого отношения к жене. Он не понимал этого, потому что ему было слишком страшно понять свое настоящее положение, и он в душе своей закрыл, запер и запечатал тот ящик, в котором у него находились его чувства к
семье, т. е. к жене и сыну. Он, внимательный
отец, с конца этой зимы стал особенно холоден к сыну и имел к нему то же подтрунивающее отношение, как и к желе. «А! молодой человек!» обращался он к нему.
Но в жизни все меняется быстро и живо: и в один день, с первым весенним солнцем и разлившимися потоками,
отец, взявши сына, выехал с ним на тележке, которую потащила мухортая [Мухортая — лошадь с желтыми подпалинами.] пегая лошадка, известная у лошадиных барышников под именем сорóки; ею правил кучер, маленький горбунок, родоначальник единственной крепостной
семьи, принадлежавшей
отцу Чичикова, занимавший почти все должности в доме.