Неточные совпадения
Тема случилась странная: Григорий поутру, забирая в лавке у купца Лукьянова товар, услышал от него об одном русском солдате, что тот, где-то далеко на границе, у азиятов, попав к ним в плен и будучи принуждаем ими под страхом мучительной и немедленной смерти отказаться от христианства и перейти в ислам,
не согласился
изменить своей веры и принял муки, дал содрать с себя кожу и умер, славя и хваля Христа, — о каковом подвиге и было напечатано как раз в полученной в тот
день газете.
—
Не беспокойтесь так, Дмитрий Федорович, — заключил прокурор, — все теперь записанное вы потом прослушаете сами и с чем
не согласитесь, мы по вашим словам
изменим, а теперь я вам один вопросик еще в третий раз повторю: неужто в самом
деле никто, так-таки вовсе никто,
не слыхал от вас об этих зашитых вами в ладонку деньгах? Это, я вам скажу, почти невозможно представить.
Но если б и обе уехали, Катерина Ивановна
не изменила бы своего решения и осталась бы ухаживать за больным и сидеть над ним
день и ночь.
— Это безразлично и ничуть
не изменяет дела, ну, женщина, которая выдает себя за твою любовницу. Значит, я у тебя крал эти деньги.
И то, что раздача пособий крестьянам считается заимообразною,
не изменяет дела: крестьяне знают, что отдачи не может быть.
Неточные совпадения
Прелесть, которую он испытывал в самой работе, происшедшее вследствие того сближение с мужиками, зависть, которую он испытывал к ним, к их жизни, желание перейти в эту жизнь, которое в эту ночь было для него уже
не мечтою, но намерением, подробности исполнения которого он обдумывал, — всё это так
изменило его взгляд на заведенное у него хозяйство, что он
не мог уже никак находить в нем прежнего интереса и
не мог
не видеть того неприятного отношения своего к работникам, которое было основой всего
дела.
Кого ж любить? Кому же верить? // Кто
не изменит нам один? // Кто все
дела, все речи мерит // Услужливо на наш аршин? // Кто клеветы про нас
не сеет? // Кто нас заботливо лелеет? // Кому порок наш
не беда? // Кто
не наскучит никогда? // Призрака суетный искатель, // Трудов напрасно
не губя, // Любите самого себя, // Достопочтенный мой читатель! // Предмет достойный: ничего // Любезней, верно, нет его.
Но грустно думать, что напрасно // Была нам молодость дана, // Что
изменяли ей всечасно, // Что обманула нас она; // Что наши лучшие желанья, // Что наши свежие мечтанья // Истлели быстрой чередой, // Как листья осенью гнилой. // Несносно видеть пред собою // Одних обедов длинный ряд, // Глядеть на жизнь как на обряд // И вслед за чинною толпою // Идти,
не разделяя с ней // Ни общих мнений, ни страстей.
Но
изменяет пеной шумной // Оно желудку моему, // И я Бордо благоразумный // Уж нынче предпочел ему. // К Au я больше
не способен; // Au любовнице подобен // Блестящей, ветреной, живой, // И своенравной, и пустой… // Но ты, Бордо, подобен другу, // Который, в горе и в беде, // Товарищ завсегда, везде, // Готов нам оказать услугу // Иль тихий
разделить досуг. // Да здравствует Бордо, наш друг!
«Садись, Кукубенко, одесную меня! — скажет ему Христос, — ты
не изменил товариществу, бесчестного
дела не сделал,
не выдал в беде человека, хранил и сберегал мою церковь».