Этот Смуров, если не забыл читатель, был один из той
группы мальчиков, которые два месяца тому назад кидали камнями через канаву в Илюшу и который рассказывал тогда про Илюшу Алеше Карамазову.
Неточные совпадения
За канавкой же, примерно шагах в тридцати от
группы, стоял у забора и еще
мальчик, тоже школьник, тоже с мешочком на боку, по росту лет десяти, не больше, или даже меньше того, — бледненький, болезненный и со сверкавшими черными глазками.
— Он и камни левшой бросает, — заметил третий
мальчик. В это мгновение в
группу как раз влетел камень, задел слегка мальчика-левшу, но пролетел мимо, хотя пущен был ловко и энергически. Пустил же его
мальчик за канавкой.
— Лупи его, сажай в него, Смуров! — закричали все. Но Смуров (левша) и без того не заставил ждать себя и тотчас отплатил: он бросил камнем в
мальчика за канавкой, но неудачно: камень ударился в землю.
Мальчик за канавкой тотчас же пустил еще в
группу камень, на этот раз прямо в Алешу, и довольно больно ударил его в плечо. У мальчишки за канавкой весь карман был полон заготовленными камнями. Это видно было за тридцать шагов по отдувшимся карманам его пальтишка.
И шесть камней разом вылетели из
группы. Один угодил
мальчику в голову, и тот упал, но мигом вскочил и с остервенением начал отвечать в
группу камнями. С обеих сторон началась непрерывная перестрелка, у многих в
группе тоже оказались в кармане заготовленные камни.
И опять началась перестрелка, на этот раз очень злая.
Мальчику за канавкой ударило камнем в грудь; он вскрикнул, заплакал и побежал вверх в гору, на Михайловскую улицу. В
группе загалдели: «Ага, струсил, бежал, мочалка!»
Неточные совпадения
За железной решеткой, в маленьком, пыльном садике, маршировала
группа детей —
мальчики и девочки — с лопатками и с палками на плечах, впереди их шагал, играя на губной гармонике, музыкант лег десяти, сбоку шла женщина в очках, в полосатой юбке.
События в доме, отвлекая Клима от усвоения школьной науки, не так сильно волновали его, как тревожила гимназия, где он не находил себе достойного места. Он различал в классе три
группы: десяток
мальчиков, которые и учились и вели себя образцово; затем злых и неугомонных шалунов, среди них некоторые, как Дронов, учились тоже отлично; третья
группа слагалась из бедненьких, худосочных
мальчиков, запуганных и робких, из неудачников, осмеянных всем классом. Дронов говорил Климу:
Группа школьников в белых передниках —
мальчики и девочки маршируют посредине дороги, от них искрами разлетается шум и смех, передние двое громко трубят в трубы, свернутые из бумаги, акации тихо осыпают их снегом белых лепестков. Всегда — а весною особенно жадно — смотришь на детей и хочется кричать вслед им, весело и громко:
Кирик громко захохотал. Публика разделилась на две
группы: одни слушали рассказ телеграфиста об убийстве
мальчика, другие — скучное сообщение Травкина о человеке, совершившем двадцать три кражи. Илья наблюдал за хозяйкой, чувствуя, что в нём тихо разгорается какой-то огонёк, — он ещё ничего не освещает, но уже настойчиво жжёт сердце. С той минуты, когда Лунёв понял, что Автономовы опасаются, как бы он не сконфузил их пред гостями, его мысли становились стройнее.
Вся
группа представляла сильную картину: Иван Никифорович, стоявший посреди комнаты в полной красоте своей без всякого украшения! Баба, разинувшая рот и выразившая на лице самую бессмысленную, исполненную страха мину! Иван Иванович с поднятою вверх рукою, как изображались римские трибуны! Это была необыкновенная минута! спектакль великолепный! И между тем только один был зрителем: это был
мальчик в неизмеримом сюртуке, который стоял довольно покойно и чистил пальцем свой нос.