Неточные совпадения
— Да я и сам не знаю… У меня вдруг как будто озарение… Я знаю, что я нехорошо это говорю, но я все-таки все скажу, — продолжал Алеша тем же дрожащим и пересекающимся
голосом. — Озарение мое в том, что вы брата Дмитрия, может быть, совсем не любите… с самого начала… Да и Дмитрий, может быть, не любит вас тоже вовсе… с самого начала… а только чтит… Я, право, не знаю, как я все это теперь
смею, но надо же кому-нибудь правду сказать… потому что никто здесь правды не хочет сказать…
— В прошлый раз еще лучше выходило, —
заметил женский
голос. — Вы спели про корону: «Была бы моя милочка здорова». Этак нежнее выходило, вы, верно, сегодня позабыли.
Впрочем, благочиние наружно еще не нарушалось, и отец Паисий твердо и раздельно, с лицом строгим, продолжал читать Евангелие в
голос, как бы не
замечая совершавшегося, хотя давно уже
заметил нечто необычайное.
Голос его задрожал, и он действительно протянул было руку, но Николай Парфенович, всех ближе к нему находившийся, как-то вдруг, почти судорожным каким-то жестом, припрятал свои руки назад. Митя мигом
заметил это и вздрогнул. Протянутую руку свою тотчас же опустил.
— Не беспокойтесь, лекарь, моя собака вас не укусит, — громко отрезал Коля,
заметив несколько беспокойный взгляд доктора на Перезвона, ставшего на пороге. Гневная нотка прозвенела в
голосе Коли. Слово же «лекарь», вместо доктор, он сказал нарочно и, как сам объявил потом, «для оскорбления сказал».
Я тебя иногда не вижу и
голоса твоего даже не слышу, как в прошлый раз, но всегда угадываю то, что ты
мелешь, потому что это я, я сам говорю, а не ты!
Эти слова были сигналом. Жидов расхватали по рукам и начали швырять в волны. Жалобный крик раздался со всех сторон, но суровые запорожцы только смеялись, видя, как жидовские ноги в башмаках и чулках болтались на воздухе. Бедный оратор, накликавший сам на свою шею беду, выскочил из кафтана, за который было его ухватили, в одном пегом и узком камзоле, схватил за ноги Бульбу и жалким
голосом молил:
— Я еще подростком была, как про отца Гурия на Ключевском у нас рассказывали, — говорила сестра Авгарь. — Мучили его, бедного, а потом уж убили. Серою горючей капали по живому телу: зажгли серу да ей и капали на отца Гурия, а он истошным
голосом молил, штобы поскорее убили.
Неточные совпадения
Купцы уходят. Слышен
голос женщины: «Нет, ты не
смеешь не допустить меня! Я на тебя нажалуюсь ему самому. Ты не толкайся так больно!»
— Стрела бежит, огнем палит, смрадом-дымом душит. Увидите
меч огненный, услышите
голос архангельский… горю!
И он от двери спальной поворачивался опять к зале; но, как только он входил назад в темную гостиную, ему какой-то
голос говорил, что это не так и что если другие
заметили это, то значит, что есть что-нибудь.
Правда, часто, разговаривая с мужиками и разъясняя им все выгоды предприятия, Левин чувствовал, что мужики слушают при этом только пение его
голоса и знают твердо, что, что бы он ни говорил, они не дадутся ему в обман. В особенности чувствовал он это, когда говорил с самым умным из мужиков, Резуновым, и
заметил ту игру в глазах Резунова, которая ясно показывала и насмешку над Левиным и твердую уверенность, что если будет кто обманут, то уж никак не он, Резунов.
Заметив и сам, что находился не в надежном состоянии, он стал наконец отпрашиваться домой, но таким ленивым и вялым
голосом, как будто бы, по русскому выражению, натаскивал клещами на лошадь хомут.