Неточные совпадения
Но ведь есть такие деликатные читатели, которые непременно захотят дочитать до
конца, чтобы не ошибиться
в беспристрастном суждении; таковы, например, все русские критики.
В продолжение своей карьеры он перебывал
в связях со многими либеральнейшими людьми своей эпохи, и
в России и за границей, знавал лично и Прудона и Бакунина и особенно любил вспоминать и рассказывать, уже под
концом своих странствий, о трех днях февральской парижской революции сорок восьмого года, намекая, что чуть ли и сам он не был
в ней участником на баррикадах.
Под
конец, однако, оставили его
в покое и уже не дразнили «девчонкой», мало того, глядели на него
в этом смысле с сожалением.
Года три-четыре по смерти второй жены он отправился на юг России и под
конец очутился
в Одессе, где и прожил сряду несколько лет.
Про старца Зосиму говорили многие, что он, допуская к себе столь многие годы всех приходивших к нему исповедовать сердце свое и жаждавших от него совета и врачебного слова, до того много принял
в душу свою откровений, сокрушений, сознаний, что под
конец приобрел прозорливость уже столь тонкую, что с первого взгляда на лицо незнакомого, приходившего к нему, мог угадывать: с чем тот пришел, чего тому нужно и даже какого рода мучение терзает его совесть, и удивлял, смущал и почти пугал иногда пришедшего таким знанием тайны его, прежде чем тот молвил слово.
Из монахов находились, даже и под самый
конец жизни старца, ненавистники и завистники его, но их становилось уже мало, и они молчали, хотя было
в их числе несколько весьма знаменитых и важных
в монастыре лиц, как например один из древнейших иноков, великий молчальник и необычайный постник.
Кстати заметить, что жил он не
в доме отца, как Иван Федорович, а отдельно,
в другом
конце города.
Вот что спрошу: справедливо ли, отец великий, то, что
в Четьи-Минеи повествуется где-то о каком-то святом чудотворце, которого мучили за веру, и когда отрубили ему под
конец голову, то он встал, поднял свою голову и «любезно ее лобызаше», и долго шел, неся ее
в руках, и «любезно ее лобызаше».
И надолго еще тебе сего великого материнского плача будет, но обратится он под
конец тебе
в тихую радость, и будут горькие слезы твои лишь слезами тихого умиления и сердечного очищения, от грехов спасающего.
Церковь же есть воистину царство и определена царствовать и
в конце своем должна явиться как царство на всей земле несомненно — на что имеем обетование…
Сие и буди, буди, хотя бы и
в конце веков, ибо лишь сему предназначено совершиться!
Конец карьеры моей, по толкованию твоего братца,
в том, что оттенок социализма не помешает мне откладывать на текущий счет подписные денежки и пускать их при случае
в оборот, под руководством какого-нибудь жидишки, до тех пор, пока не выстрою капитальный дом
в Петербурге, с тем чтобы перевесть
в него и редакцию, а
в остальные этажи напустить жильцов.
Купчиха Кондратьева, одна зажиточная вдова, даже так распорядилась, что
в конце еще апреля завела Лизавету к себе, с тем чтоб ее и не выпускать до самых родов.
— Значит, она там! Ее спрятали там! Прочь, подлец! — Он рванул было Григория, но тот оттолкнул его. Вне себя от ярости, Дмитрий размахнулся и изо всей силы ударил Григория. Старик рухнулся как подкошенный, а Дмитрий, перескочив через него, вломился
в дверь. Смердяков оставался
в зале, на другом
конце, бледный и дрожащий, тесно прижимаясь к Федору Павловичу.
Как стал от игумена выходить, смотрю — один за дверь от меня прячется, да матерой такой, аршина
в полтора али больше росту, хвостище же толстый, бурый, длинный, да
концом хвоста
в щель дверную и попади, а я не будь глуп, дверь-то вдруг и прихлопнул, да хвост-то ему и защемил.
Так вот я теперь и подкапливаю все побольше да побольше для одного себя-с, милый сын мой Алексей Федорович, было бы вам известно, потому что я
в скверне моей до
конца хочу прожить, было бы вам это известно.
Но
в конце я тебя научился уважать: твердо, дескать, стоит человечек.
А которые
в Бога не веруют, ну те о социализме и об анархизме заговорят, о переделке всего человечества по новому штату, так ведь это один же черт выйдет, все те же вопросы, только с другого
конца.
— Да, настоящим русским вопросы о том: есть ли Бог и есть ли бессмертие, или, как вот ты говоришь, вопросы с другого
конца, — конечно, первые вопросы и прежде всего, да так и надо, — проговорил Алеша, все с тою же тихою и испытующею улыбкой вглядываясь
в брата.
О, это, конечно, было не то сошествие,
в котором явится он, по обещанию своему,
в конце времен во всей славе небесной и которое будет внезапно, «как молния, блистающая от востока до запада».
Алеша, все слушавший его молча, под
конец же,
в чрезвычайном волнении, много раз пытавшийся перебить речь брата, но видимо себя сдерживавший, вдруг заговорил, точно сорвался с места.
Что-то шевельнулось
в концах губ его; он идет к двери, отворяет ее и говорит ему: «Ступай и не приходи более… не приходи вовсе… никогда, никогда!» И выпускает его на «темные стогна града».
Чрез слуховое окно войдя на чердак дома, он спустился к ней вниз
в жилые комнаты по лесенке с чердака, зная, что дверь, бывшая
в конце лесенки, не всегда по небрежности слуг запиралась на замок.
И неужели сие мечта, чтобы под
конец человек находил свои радости лишь
в подвигах просвещения и милосердия, а не
в радостях жестоких, как ныне, —
в объядении, блуде, чванстве, хвастовстве и завистливом превышении одного над другим?
Юноша брат мой у птичек прощения просил: оно как бы и бессмысленно, а ведь правда, ибо все как океан, все течет и соприкасается,
в одном месте тронешь —
в другом
конце мира отдается.
Но еще не минуло и трех часов пополудни, как совершилось нечто, о чем упомянул я еще
в конце прошлой книги, нечто, до того никем у нас не ожиданное и до того вразрез всеобщему упованию, что, повторяю, подробная и суетная повесть о сем происшествии даже до сих пор с чрезвычайною живостию вспоминается
в нашем городе и по всей нашей окрестности.
Знали еще, что молодая особа, особенно
в последний год, пустилась
в то, что называется «гешефтом», и что с этой стороны она оказалась с чрезвычайными способностями, так что под
конец многие прозвали ее сущей жидовкой.
«Брак? Что это… брак… — неслось, как вихрь,
в уме Алеши, — у ней тоже счастье… поехала на пир… Нет, она не взяла ножа, не взяла ножа… Это было только „жалкое“ слово… Ну… жалкие слова надо прощать, непременно. Жалкие слова тешат душу… без них горе было бы слишком тяжело у людей. Ракитин ушел
в переулок. Пока Ракитин будет думать о своих обидах, он будет всегда уходить
в переулок… А дорога… дорога-то большая, прямая, светлая, хрустальная, и солнце
в конце ее… А?.. что читают?»
— А-ай! — закричала Хохлакова
в испуге и отлетела
в другой
конец гостиной.
Сильно обескуражили его под
конец и песни девок, начинавшие переходить, постепенно с попойкой,
в нечто слишком уже скоромное и разнузданное.
Разумеется, он все-таки ругал себя всю дорогу за то, что идет к этой даме, но «доведу, доведу до
конца!» — повторял он
в десятый раз, скрежеща зубами, и исполнил свое намерение — довел.
Исправник же стоял теперь у окна,
в другом
конце комнаты, подле Калганова, который тоже уселся на стуле у того же окна.
— А не заметили ли вы, — начал вдруг прокурор, как будто и внимания не обратив на волнение Мити, — не заметили ли вы, когда отбегали от окна: была ли дверь
в сад, находящаяся
в другом
конце флигеля, отперта или нет?
Маленькая фигурка Николая Парфеновича выразила под
конец речи самую полную сановитость. У Мити мелькнуло было вдруг, что вот этот «мальчик» сейчас возьмет его под руку, уведет
в другой угол и там возобновит с ним недавний еще разговор их о «девочках». Но мало ли мелькает совсем посторонних и не идущих к делу мыслей иной раз даже у преступника, ведомого на смертную казнь.
— Об этом после, теперь другое. Я об Иване не говорил тебе до сих пор почти ничего. Откладывал до
конца. Когда эта штука моя здесь кончится и скажут приговор, тогда тебе кое-что расскажу, все расскажу. Страшное тут дело одно… А ты будешь мне судья
в этом деле. А теперь и не начинай об этом, теперь молчок. Вот ты говоришь об завтрашнем, о суде, а веришь ли, я ничего не знаю.
Вдруг он бросил звонок, плюнул, повернул назад и быстро пошел опять совсем на другой, противоположный
конец города, версты за две от своей квартиры,
в один крошечный, скосившийся бревенчатый домик,
в котором квартировала Марья Кондратьевна, бывшая соседка Федора Павловича, приходившая к Федору Павловичу на кухню за супом и которой Смердяков пел тогда свои песни и играл на гитаре.
— Как уж известно вам, от единого страху-с. Ибо
в таком был тогда положении, что,
в страхе сотрясаясь, всех подозревал. Вас тоже положил испытать-с, ибо если и вы, думаю, того же самого желаете, что и братец ваш, то и
конец тогда всякому этому делу, а сам пропаду заодно, как муха.
Он почувствовал
в себе какую-то бесконечную твердость:
конец колебаниям его, столь ужасно его мучившим всё последнее время!
Я ведь знаю, тут есть секрет, но секрет мне ни за что не хотят открыть, потому что я, пожалуй, тогда, догадавшись,
в чем дело, рявкну «осанну», и тотчас исчезнет необходимый минус и начнется во всем мире благоразумие, а с ним, разумеется, и
конец всему, даже газетам и журналам, потому что кто ж на них тогда станет подписываться.
Я видел сам, как
в конце залы, за эстрадой, была временно и наскоро устроена особая загородка,
в которую впустили всех этих съехавшихся юристов, и они почли себя даже счастливыми, что могли тут хоть стоять, потому что стулья, чтобы выгадать место, были из этой загородки совсем вынесены, и вся набравшаяся толпа простояла все «дело» густо сомкнувшеюся кучей, плечом к плечу.
Наконец, и главное, конечно для того, чтоб его, Смердякова, разбитого припадком, тотчас же перенесли из кухни, где он всегда отдельно ото всех ночевал и где имел свой особенный вход и выход,
в другой
конец флигеля,
в комнатку Григория, к ним обоим за перегородку,
в трех шагах от их собственной постели, как всегда это бывало, спокон века, чуть только его разбивала падучая, по распоряжениям барина и сердобольной Марфы Игнатьевны.
Я представляю себе, что с ним было нечто похожее на то, когда преступника везут на смертную казнь, на виселицу: еще надо проехать длинную-длинную улицу, да еще шагом, мимо тысяч народа, затем будет поворот
в другую улицу и
в конце только этой другой улицы страшная площадь!
— И
в конце тоже. Только он это соврал.
Но ведь психология, господа, хоть и глубокая вещь, а все-таки похожа на палку о двух
концах (смешок
в публике).
В этом месте сорвались было сильные рукоплескания из многих
концов залы, но Фетюкович даже замахал руками, как бы умоляя не прерывать и чтобы дали ему договорить. Все тотчас затихло. Оратор продолжал...
В противном случае, если не докажет отец, —
конец тотчас же этой семье: он не отец ему, а сын получает свободу и право впредь считать отца своего за чужого себе и даже врагом своим.
Правда,
в конце коридора стоял часовой, а окно было решетчатое, и Варвинский мог быть спокоен за свою поблажку, не совсем законную, но это был добрый и сострадательный молодой человек.