Неточные совпадения
Критика отнеслась к автору с уважением, называла его беспрестанно автором «Своих людей» и даже заметила, что обращает на него такое внимание более
за первую его комедию, нежели
за вторую, которую все
признали слабее первой.
Признавая такие требования вполне справедливыми, мы считаем
за самое лучшее — применить к произведениям Островского критику реальную, состоящую в обозрении того, что нам дают его произведения.
Выдавая сестру
за Ширялова, он спрашивает: «Ты ведь во хмелю смирный? не дерешься?» А матушка его, Степанида Трофимовна, так и этого не
признает: она бранит сына, зачем он жену в страхе не держит.
Самодурство, даже в лице лучших его представителей, подобных Русакову, не
признает этого — и
за то терпит жестокие поражения от первой случайности, от первой ничтожной интрижки, даже просто шалости, не имеющей определенного смысла.
Не мудрено в нем такое воззрение, потому что он сам «года два был на побегушках, разные комиссии исправлял: и
за водкой-то бегал, и
за пирогами, и
за квасом, кому с похмелья, — и сидел-то не на стуле, а у окошка, на связке бумаг, и писал-то не из чернильницы, а из старой помадной банки, — и вот вышел в люди», — и теперь
признает, что «все это не от нас, свыше!..»
Впрочем, тревожиться много нечего: масса никогда почти не
признает за ними этого права, казнит их и вешает (более или менее) и тем, совершенно справедливо, исполняет консервативное свое назначение, с тем, однако ж, что в следующих поколениях эта же масса ставит казненных на пьедестал и им поклоняется (более или менее).
Бабушка сострадательна к ней: от одного этого можно умереть! А бывало, она уважала ее, гордилась ею,
признавала за ней права на свободу мыслей и действий, давала ей волю, верила ей! И все это пропало! Она обманула ее доверие и не устояла в своей гордости!
Неточные совпадения
— Точно видели? и
признаете ее
за ту самую беспутную оную Клемантинку, которую велено, сыскав, немедленно представить?
Все изменилось с этих пор в Глупове. Бригадир, в полном мундире, каждое утро бегал по лавкам и все тащил, все тащил. Даже Аленка начала походя тащить, и вдруг ни с того ни с сего стала требовать, чтоб ее
признавали не
за ямщичиху, а
за поповскую дочь.
Погасить солнце, провертеть в земле дыру, через которую можно было бы наблюдать
за тем, что делается в аду, — вот единственные цели, которые истинный прохвост
признает достойными своих усилий.
—
Признаете ли вы меня
за градоначальницу? — кричала на них Ираидка.
— Что, старички!
признаете ли вы меня
за градоначальницу? — спросила беспутная Клемантинка.