Неточные совпадения
Само собою разумеется, что подобные возгласы по поводу Торцова о том, что человека благородит, не могли повести к здравому и беспристрастному рассмотрению
дела. Они только дали критике противного направления справедливый повод прийти
в благородное негодование и воскликнуть
в свою очередь о Любиме Торцове...
Драматические коллизии и катастрофа
в пьесах Островского все происходят вследствие столкновения двух партий — старших и младших, богатых и бедных, своевольных и безответных. Ясно, что развязка подобных столкновений, по
самому существу
дела, должна иметь довольно крутой характер и отзываться случайностью.
Антип Антипыч не только очень любезно принимает его, не только внимательно слушает его рассказы о кутеже сына Сеньки, вынуждающем старика
самого жениться, и о собственных плутовских штуках Ширялова, но
в заключение еще сватает за него сестру свою, и тут же, без согласия и без ведома Марьи Антиповны, окончательно слаживает
дело.
То же
самое и с Рисположенским, пьяным приказным, занимающимся кляузами и делающим кое-что по
делам Большова: Самсон Силыч подсмеивается над тем, как его из суда выгнали, и очень сурово решает, что его надобно бы
в Камчатку сослать.
Следуя внушениям этого эгоизма, и Большов задумывает свое банкротство. И его эгоизм еще имеет для себя извинение
в этом случае: он не только видел, как другие наживаются банкротством, но и
сам потерпел некоторое расстройство
в делах, именно от несостоятельности многих должников своих. Он с горечью говорит об этом Подхалюзину...
Но она заметна и
в Большове, который, даже решаясь на такой шаг, как злостное банкротство, не только старается свалить с себя хлопоты, но просто
сам не знает, что он делает, отступается от своей выгоды и даже отказывается от своей воли
в этом
деле, сваливая все на судьбу.
Но беда
в том, что под влиянием самодурства
самые честные люди мельчают и истомляются
в рабской бездеятельности, а
делом занимаются только люди,
в которых собственно человечные стороны характера наименее развиты.
Самая любовь ее к отцу, парализуемая страхом, неполна, неразумна и неоткровенна, так что дочка втихомолку от отца, напитывается понятиями своей тетушки, пожилой
девы, бывшей
в ученье на Кузнецком мосту, и затем с ее голоса уверяет себя, что влюблена
в молодого прощелыгу, отставного гусара, на
днях приехавшего
в их город.
Дошел он до них грубо эмпирически, сопоставляя факты, но ничем их не осмысливая, потому что мысль его связана
в то же время
самым упорным, фаталистическим понятием о судьбе, распоряжающейся человеческими
делами.
Так и комизм нашего «темного царства»:
дело само по себе просто забавно, но
в виду самодуров и жертв, во мраке ими задавленных, пропадает охота смеяться…
Главное
дело в том, чтоб он был добросовестен и не искажал фактов жизни
в пользу своих воззрений: тогда истинный смысл фактов
сам собою выкажется
в произведении, хотя, разумеется, и не с такою яркостью, как
в том случае, когда художнической работе помогает и сила отвлеченной мысли…
По натуре своей он добр и честен, его мысли и
дела направлены ко благу, оттого
в семье его мы не видим тех ужасов угнетения, какие встречаем
в других самодурных семействах, изображенных
самим же Островским.
Разница только
в размерах, а сущность
дела та же
самая в словах Торцова.
Сам Подхалюзин не стал бы обмеривать и обсчитывать, повинуясь воле хозяина, как высшему закону, и откладывая гроши себе
в карман, а просто потребовал бы участия
в барышах Большова, так как он уже всеми его
делами заведывал.
Она
сама ничего не делает, ничего не приобретает, не играет никакой роли
в обществе, не составляет никакой инстанции
в делах.
Неточные совпадения
Вот здешний почтмейстер совершенно ничего не делает: все
дела в большом запущении, посылки задерживаются… извольте
сами нарочно разыскать.
Анна Андреевна. Перестань, ты ничего не знаешь и не
в свое
дело не мешайся! «Я, Анна Андреевна, изумляюсь…»
В таких лестных рассыпался словах… И когда я хотела сказать: «Мы никак не смеем надеяться на такую честь», — он вдруг упал на колени и таким
самым благороднейшим образом: «Анна Андреевна, не сделайте меня несчастнейшим! согласитесь отвечать моим чувствам, не то я смертью окончу жизнь свою».
«Орудуй, Клим!» По-питерски // Клим
дело оборудовал: // По блюдцу деревянному // Дал дяде и племяннице. // Поставил их рядком, // А
сам вскочил на бревнышко // И громко крикнул: «Слушайте!» // (Служивый не выдерживал // И часто
в речь крестьянина // Вставлял словечко меткое // И
в ложечки стучал.)
В день Симеона батюшка // Сажал меня на бурушку // И вывел из младенчества // По пятому годку, // А на седьмом за бурушкой //
Сама я
в стадо бегала, // Отцу носила завтракать, // Утяточек пасла.
Дела-то все недавние, // Я был
в то время старостой, // Случился тут — так слышал
сам, // Как он честил помещиков, // До слова помню всё: // «Корят жидов, что предали // Христа… а вы что сделали?