Неточные совпадения
Трогательная история появления этой оды-сатиры,
в самом деле, тесно связана с
началом «Собеседника»: ода красуется на первых его
страницах.
В этом отношении лучшая оценка «Былей и небылиц» сделана самим автором: «Когда
начинаю писать их, — говорит он, — обыкновенно мне кажется, что я короток умом и мыслями, а потом, слово к слову приставляя, мало-помалу строки наполняю; иногда самому мне невдогад, как
страница написана, и очутится на бумаге мысль кратко-длинная, да еще с таким хвостом, что умные люди
в ней изыскивают тонкомыслие, глубокомыслие, густомыслие и полномыслие; но, с позволения сказать, все сие
в собственных умах их, а не
в моих строках кроется».
Неточные совпадения
[Текст начинается с новой
страницы,
начало фразы
в рукописи отсутствует.] — …хлебом
в местах, где голод; я эту часть получше знаю чиновников: рассмотрю самолично, что кому нужно.
И ушла, оставив его, как всегда,
в темноте,
в тишине. Нередко бывало так, что она внезапно уходила, как бы испуганная его словами, но на этот раз ее бегство было особенно обидно, она увлекла за собой, как тень свою, все, что он хотел сказать ей. Соскочив с постели, Клим открыл окно,
в комнату ворвался ветер, внес запах пыли,
начал сердито перелистывать
страницы книги на столе и помог Самгину возмутиться.
Он сел и
начал разглаживать на столе измятые письма. Третий листок он прочитал еще раз и, спрятав его между
страниц дневника, не спеша
начал разрывать письма на мелкие клочки. Бумага была крепкая, точно кожа. Хотел разорвать и конверт, но
в нем оказался еще листок тоненькой бумаги, видимо, вырванной из какой-то книжки.
Над повестью Самгин не работал, исписал семнадцать
страниц почтовой бумаги большого формата заметками, характеристиками Марины, Безбедова, решил сделать Бердникова организатором убийства, Безбедова — фактическим исполнителем и поставить за ними таинственной фигурой Крэйтона, затем
начал изображать город, но получилась сухая статейка, вроде таких, какие обычны
в словаре Брокгауза.
Он прочитал «Ярмарку суеты» Теккерея с наслаждением
начал читать «Пенденниса», закрыл на 20–й
странице: «весь высказался
в «Ярмарке суеты», видно, что больше ничего не будет, и читать не нужно».