Неточные совпадения
Надо отдать справедливость некоторым из
критиков: они умели понять различие, которое
разделяет нас с ними.
В суд тянут людей по подозрению в проступке или преступлении, и
дело судьи решить, прав или виноват обвиненный; а писатель разве обвиняется в чем-нибудь, когда подвергается
критике?
Таким образом, пока
критик указывает факты, разбирает их и делает свои выводы, автор безопасен и самое
дело безопасно.
А если он представляет
дело верно, то каким бы тоном он ни говорил, к каким бы выводам он ни приходил, от его
критики, как от всякого свободного и фактами подтверждаемого рассуждения, всегда будет более пользы, нежели вреда — для самого автора, если он хорош, и во всяком случае для литературы — даже если автор окажется и дурен.
Так и тут беда не велика: способ рассуждений
критика сейчас покажет читателю, с кем он имеет
дело, и будь только факты налицо в
критике, — фальшивые умствования не надуют читателя.
Совсем другое
дело та
критика, которая приступает к авторам, точно к мужикам, приведенным в рекрутское присутствие, с форменного меркою, и кричит то «лоб!», то «затылок!», смотря по тому, подходит новобранец под меру или нет.
В самом
деле, на
критика «Грозы» в «Нашем времени» поднялись все — и литераторы и публика, и, конечно, не за то, что он вздумал показать недостаток уважения к Островскому, а за то, что в своей
критике он выразил неуважение к здравому смыслу и доброй воле русской публики.
Самым лучшим способом
критики мы считаем изложение самого
дела так, чтобы читатель сам, на основании выставленных фактов, мог сделать свое заключение.
Разобрать это отношение внешней формы к внутренней силе уже нетрудно; самое главное для
критики — определить, стоит ли автор в уровень с теми естественными стремлениями, которые уже пробудились в народе или должны скоро пробудиться по требованию современного порядка
дел; затем — в какой мере умел он их понять и выразить, и взял ли он существо
дела, корень его, или только внешность, обнял ли общность предмета или только некоторые его стороны.
Установление категорий и их исследование, расценка, систематизация и составляют
дело критики, но она никоим образом не в силах породить из себя какого бы то ни было факта, возникая лишь по поводу факта.
Неточные совпадения
— Как? Вы, стало быть,
разделяете мнение Прудона? [Прудон Пьер Жозеф (1809–1865) — французский публицист, экономист и социолог, один из основателей анархизма; противник эмансипации женщин. Маркс подверг уничтожающей
критике реакционные взгляды Прудона.]
— Менее всего, дорогой и уважаемый, менее всего в наши
дни уместна мистика сказок, как бы красивы ни были сказки. Разрешите напомнить вам, что с января Государственная дума решительно начала
критику действий правительства, — действий, совершенно недопустимых в трагические
дни нашей борьбы с врагом, сила коего грозит нашему национальному бытию, да, именно так!
Большое
дело, совершенное Владимиром Соловьевым для русского сознания, нужно видеть прежде всего в его беспощадной
критике церковного национализма, в его вечном призыве к вселенскому духу Христову, к освобождению Христова духа из плена у национальной стихии, стихии натуралистической.
Речь его можно было бы
разделить на две половины: первая половина — это
критика, это опровержение обвинения, иногда злое и саркастическое.
Само собою разумеется, что подобные возгласы по поводу Торцова о том, что человека благородит, не могли повести к здравому и беспристрастному рассмотрению
дела. Они только дали
критике противного направления справедливый повод прийти в благородное негодование и воскликнуть в свою очередь о Любиме Торцове: