Неточные совпадения
Недели через две, в воскресный день, у ворот рыбакова дома и
на самом
дворе можно было видеть несколько подвод;
на холмистом скате высокого берегового хребта, которым замыкалась с трех сторон
площадка, бродили пущенные
на свободу лошади, щипавшие сочную листву орешника.
На этот раз, однако ж, Захар, движимый, вероятно, какими-нибудь особенными соображениями, не удержал Гришку. Он ограничился тем лишь, что следил за товарищем глазами во все время, как тот подымался по
площадке. Как только Гришка скрылся в воротах, Захар проворно вскочил с места и побежал к избам, но не вошел
на двор, а притаился за воротами.
Не произнося ни с кем ни слова, лежали они
на лавке или бродили врозь по
двору или окрестностям
площадки.
Надо полагать, что такие причины встретились у Захара и Гришки, потому что часов около восьми вечера, в то время как буря была во всей своей силе, оба они вышли
на площадку. Им нечего было, однако ж, беспокоиться о большой лодке, она, сколько известно, давным-давно красовалась
на заднем
дворе «Расставанья»; верши также спокойно лежали в защите от непогоды под всевмещающими навесами комаревского целовальника. При всем том Захар и Гришка спешили к реке.
Неточные совпадения
Но только что, въехав
на широкий, полукруглый
двор и слезши с извозчика, он вступил
на крыльцо и навстречу ему швейцар в перевязи беззвучно отворил дверь и поклонился; только что он увидал в швейцарской калоши и шубы членов, сообразивших, что менее труда снимать калоши внизу, чем вносить их наверх; только что он услыхал таинственный, предшествующий ему звонок и увидал, входя по отлогой ковровой лестнице, статую
на площадке и в верхних дверях третьего состаревшегося знакомого швейцара в клубной ливрее, неторопливо и не медля отворявшего дверь и оглядывавшего гостя, ― Левина охватило давнишнее впечатление клуба, впечатление отдыха, довольства и приличия.
Я обогнул утес, и
на широкой его
площадке глазам представился ряд низеньких строений, обнесенных валом и решетчатым забором, — это тюрьма. По валу и
на дворе ходили часовые, с заряженными ружьями, и не спускали глаз с арестантов, которые, с скованными ногами, сидели и стояли, группами и поодиночке, около тюрьмы. Из тридцати-сорока преступников, которые тут были, только двое белых, остальные все черные. Белые стыдливо прятались за спины своих товарищей.
Осенью пришли во
двор молодые с «музыками», а
на посыпанной песком
площадке двора Иохим со «свахами и дружинами» отплясывал такого казачка, какого я уже никогда не видывал впоследствии.
При последних словах Лябьева они въезжали во
двор дома Феодосия Гаврилыча, который находился
на Собачьей
Площадке.
Этапный
двор казался угрюм и неприветлив. Ровная с прибитой пылью
площадка замыкалась забором. Столбы частокола, поднявшись рядами, встали угрюмой тенью между взглядом и просторною далью. Зубчатый гребень как-то сурово рисовался
на темной синеве ночного неба.
Двор казался какой-то коробкой… в тени смутно виднелся ворот колодца и еще неясные очертания каких-то предметов. Глухое бормотание и дыхание спящих арестантов неслись из открытых окон…