Неточные совпадения
Бессеменов. А коли ничего, так незачем и вздыхать. Неужто отцовы слова так тяжело слушать? Не для, себя ради, а для вас же, молодых, говорим. Мы свое прожили, вам — жить. А когда глядишь на вас, то не понимаешь — как, собственно, вы жить думаете?
К чему у вас намерения? Наш порядок вам не нравится, это мы видим, чувствуем… а какой свой порядок вы придумали? Вот он, вопрос. Н-да…
Перчихин. Не женись, не надо! Нашему брату, чудаку, женитьба ни
к чему. Лучше пойдем снигирей ловить…
Акулина Ивановна. Эх, братцы! Нехорошо у нас… За
что старика обидели? Все надутые, все недовольные… а он — стар, ему покой нужен… его уважать надо бы… Ведь отец… Пойду
к нему. Палагея, ты вымой посуду-то…
Татьяна(подходя
к столу). И за
что на нас рассердился отец?
Тетерев. Ну, хоть бы о том —
чего ради я пристаю
к вам? Подумайте и скажите мне…
Петр. Общество? Вот
что я ненавижу! Оно всё повышает требования
к личности, но не дает ей возможности развиваться правильно, без препятствий… Человек должен быть гражданином прежде всего! — кричало мне общество в лице моих товарищей. Я был гражданином… черт их возьми… Я… не хочу… не обязан подчиняться требованиям общества! Я — личность! Личность свободна… Слушайте! Бросьте это… этот чертов звон…
Петр(вслушиваясь в разговор Елены с Тетеревым). А мне непонятно…
чего ради вы играете в симпатии
к этим простым людям…
Петр(оборачиваясь лицом
к отцу). Ты скажи прямо —
чего ты хочешь от нас?
Бессеменов. Ишь! Вот он!.. Тоже всё с рывка, с наскоку… Тоже нахватался где-то… чего-то… Уважения нет ни
к чему на свете…
Акулина Ивановна (в двери). Подь-ка сюда! (Почти шепотом.)
Что, Петруша-то опять
к той пошел?
Бессеменов. Живешь ты зря… ни
к чему. Но ежели бы захотел…
Нил(не слушая). Теперь придется ускорить свадьбу… Ну, и ускорим… Да, она еще не ответила мне. Но я знаю,
что она скажет… милая моя девчушка!.. Как ненавижу я этого человека… этот дом… всю жизнь эту… гнилую жизнь! Здесь все… какие-то уроды! Никто не чувствует,
что жизнь испорчена ими, низведена
к пустякам…
что из нее они делают себе темницу, каторгу, несчастие… Как они ухитряются делать это? Не понимаю! Но — ненавижу людей, которые портят жизнь…
Бессеменов. Ну, положим… Пока она тут… мы можем следить. А съедет, — Петрушка
к ней шляться начнет тогда, за нашими-то глазами она его скорее может обойти… Надо принять в расчет и то,
что деньги она платит аккуратно… и за всякую порчу в квартире бессловесно возмещает… н-да! Петр… конечно, опасно… даже очень…
Тетерев(подходя
к двери). Вы
чего тут? Пошли прочь! Ну?
Поля. Если всё одно и то же… всегда какой-то особый взгляд… зачем? (Подходя вплоть
к нему, строго.) Вы
что же… меня считаете виноватой… в этом?
Петр. И с вами… Разве я знаю… как вы относитесь ко мне? Как отнесетесь
к тому,
что я мог бы вам сказать? Иногда мне кажется,
что вы…
Елена. Голубчик! Ведь я необразованный человек… я не могу судить, не понимаю. Я ведь — несерьезная… Они — мне нравятся все, и Нил и Шишкин… Веселые, всегда что-то делают… Я люблю веселых людей… сама такая же…
К чему вы это спросили?
Шишкин. Мм… Нет, не пойду
к нему! Я попрошу вас, Татьяна Васильевна… или вас, Поля… скажите ему,
что я… опять того, знаете… т. е.
что урок у Прохорова — свободен…
Но это объяснение красиво слишком для меня… хотя оно и кратко.
К нему добавить надо,
что в России удобнее, спокойнее быть пьяницей, бродягой,
чем трезвым, честным, дельным человеком. (Входят Петр и Нил.) Только люди безжалостно прямые и твердые, как мечи, — только они пробьют… А! Нил! Откуда?
Петр. Значит, тот, кто швыряется хлебом, недостаточно голоден… Я знаю, — ты будешь возражать. Ты сам таков… ты тоже… школьник… Вот ты на каждом шагу стараешься показать отцу,
что у тебя нет
к нему ни капли уважения… Зачем это?
Елена. Постойте! Вы собрались пить чай? А я пришла звать вас
к себе… Ну, и я останусь с вами, — у вас сегодня весело. (Тетереву.) Только вы, мудрый ворон, вы один нахохлились —
чего ради?
Перчихин. Скажи мне, — за
что ты меня намедни вон из дома выгнал? Думал я, думал — не возьму в толк! Скажи, брат! Я — без сердца на тебя пришел… я, брат, с любовью
к тебе…
Бессеменов. Сказать бы мне им на прощанье… злодеи! Кормил, поил… (
К Перчихину.) Ты, старый черт! Дурак! Пришел, забормотал…
Чего тебе надо?
чего?
Бессеменов. Таня — ни при
чем! А Петру ходить
к вам… не надо!
Перчихин. Таня! Тань… (Татьяна не смотрит на него, не отвечает.) Таня! Из-за
чего они — которые разбежались, которые — плачут? А? (Смотрит на Татьяну, вздыхает.) Чудаки! (Смотрит на дверь в комнату стариков, идет по направлению в сени, качая головой.) Пойду ин
к Терентью… Чудаки!
Анна Андреевна. Ну что ты?
к чему? зачем? Что за ветреность такая! Вдруг вбежала, как угорелая кошка. Ну что ты нашла такого удивительного? Ну что тебе вздумалось? Право, как дитя какое-нибудь трехлетнее. Не похоже, не похоже, совершенно не похоже на то, чтобы ей было восемнадцать лет. Я не знаю, когда ты будешь благоразумнее, когда ты будешь вести себя, как прилично благовоспитанной девице; когда ты будешь знать, что такое хорошие правила и солидность в поступках.
Приезд его на Кавказ — также следствие его романтического фанатизма: я уверен, что накануне отъезда из отцовской деревни он говорил с мрачным видом какой-нибудь хорошенькой соседке, что он едет не так, просто, служить, но что ищет смерти, потому что… тут, он, верно, закрыл глаза рукою и продолжал так: «Нет, вы (или ты) этого не должны знать! Ваша чистая душа содрогнется! Да и
к чему? Что я для вас! Поймете ли вы меня?..» — и так далее.
Неточные совпадения
Анна Андреевна.
Что тут пишет он мне в записке? (Читает.)«Спешу тебя уведомить, душенька,
что состояние мое было весьма печальное, но, уповая на милосердие божие, за два соленые огурца особенно и полпорции икры рубль двадцать пять копеек…» (Останавливается.)Я ничего не понимаю:
к чему же тут соленые огурцы и икра?
Городничий (дрожа).По неопытности, ей-богу по неопытности. Недостаточность состояния… Сами извольте посудить: казенного жалованья не хватает даже на чай и сахар. Если ж и были какие взятки, то самая малость:
к столу что-нибудь да на пару платья.
Что же до унтер-офицерской вдовы, занимающейся купечеством, которую я будто бы высек, то это клевета, ей-богу клевета. Это выдумали злодеи мои; это такой народ,
что на жизнь мою готовы покуситься.
Марья Антоновна (отдвигается).Да
к чему ж это?
Кто там? (Подходит
к окну.)А,
что ты, матушка?
Аммос Федорович. Да, нехорошее дело заварилось! А я, признаюсь, шел было
к вам, Антон Антонович, с тем чтобы попотчевать вас собачонкою. Родная сестра тому кобелю, которого вы знаете. Ведь вы слышали,
что Чептович с Варховинским затеяли тяжбу, и теперь мне роскошь: травлю зайцев на землях и у того и у другого.