Ей приходилось жить под чужим именем, пользуясь фальшивым документом, переодеваться, скрываясь от шпионов, возить пуды запрещенных книг по разным городам,
устраивать побеги для ссыльных товарищей, сопровождать их за границу.
Неточные совпадения
— Дети начали стыдиться родителей, говорю! — повторил он и шумно вздохнул. — Тебя Павел не постыдится никогда. А я вот стыжусь отца. И в дом этот его… не пойду я больше. Нет у меня отца… и дома нет! Отдали меня под надзор полиции, а то я ушел бы в Сибирь… Я бы там ссыльных освобождал,
устраивал бы
побеги им…
— Главное, чтобы все они недолго сидели в тюрьме, скорее бы осудили их! А как только сошлют — мы сейчас же
устроим Павлу Михайловичу
побег, — он необходим здесь.
— Вы говорите —
побег устроить? Ну, а как же он жить будет — беглый? — поставила мать волновавший ее вопрос.
— Он, — продолжала Саша, — весь охвачен мыслями о товарищах, и знаете, в чем убеждает меня? В необходимости
устроить для них
побег, да! Он говорит, что это очень просто и легко…
Неточные совпадения
Ведь предлагая моему предмету
бежать со мною в Америку или Швейцарию, я, может, самые почтительнейшие чувства при сем питал, да еще думал обоюдное счастие
устроить!..
— Он, он выдумал, он настаивает! Он ко мне все не ходил и вдруг пришел неделю назад и прямо с этого начал. Страшно настаивает. Не просит, а велит. В послушании не сомневается, хотя я ему все мое сердце, как тебе, вывернул и про гимн говорил. Он мне рассказал, как и
устроит, все сведения собрал, но это потом. До истерики хочет. Главное деньги: десять тысяч, говорит, тебе на
побег, а двадцать тысяч на Америку, а на десять тысяч, говорит, мы великолепный
побег устроим.
— Встанут с утра, да только о том и думают, какую бы родному брату пакость
устроить. Услышит один Захар, что брат с вечера по хозяйству распоряжение сделал, — пойдет и отменит. А в это же время другой Захар под другого брата такую же штуку подводит. До того дошло, что теперь мужики, как завидят, что по дороге идет Захар Захарыч — свой ли, не свой ли, — во все лопатки прочь
бегут!
Бродяга Прохоров, он же Мыльников, человек лет 35–40,
бежал из Воеводской тюрьмы и,
устроивши небольшой плот, поплыл на нем к материку.
Покуда он с ними разговаривал, а я бегом-бегом, да в трактир: «Постой, думаю,
устрою я тебе суприз!» Пришел в трактир-с, встал за стойку и жду, как они, наговорившись, придут чай пить.