Неточные совпадения
Но когда она воротилась, он уже заснул. Она постояла над ним минуту, ковш в ее
руке дрожал, и лед тихо бился о жесть. Поставив ковш на стол, она молча опустилась на колени перед образами. В
стекла окон бились звуки пьяной жизни. Во тьме и сырости осеннего вечера визжала гармоника, кто-то громко пел, кто-то ругался гнилыми словами, тревожно звучали раздраженные, усталые голоса женщин…
Был конец ноября. Днем на мерзлую землю выпал сухой мелкий снег, и теперь было слышно, как он скрипит под ногами уходившего сына. К
стеклам окна неподвижно прислонилась густая тьма, враждебно подстерегая что-то. Мать, упираясь
руками в лавку, сидела и, глядя на дверь, ждала…
Было холодно, в
стекла стучал дождь, казалось, что в ночи, вокруг дома ходят, подстерегая, серые фигуры с широкими красными лицами без глаз, с длинными
руками. Ходят и чуть слышно звякают шпорами.
Вдруг на площадь галопом прискакал урядник, осадил рыжую лошадь у крыльца волости и, размахивая в воздухе нагайкой, закричал на мужика — крики толкались в
стекла окна, но слов не было слышно. Мужик встал, протянул
руку, указывая вдаль, урядник прыгнул на землю, зашатался на ногах, бросил мужику повод, хватаясь
руками за перила, тяжело поднялся на крыльцо и исчез в дверях волости…
Неточные совпадения
Львов в домашнем сюртуке с поясом, в замшевых ботинках сидел на кресле и в pince-nez с синими
стеклами читал книгу, стоявшую на пюпитре, осторожно на отлете держа красивою
рукой до половины испеплившуюся сигару.
Смеркалось; на столе, блистая, // Шипел вечерний самовар, // Китайский чайник нагревая; // Под ним клубился легкий пар. // Разлитый Ольгиной
рукою, // По чашкам темною струею // Уже душистый чай бежал, // И сливки мальчик подавал; // Татьяна пред окном стояла, // На
стекла хладные дыша, // Задумавшись, моя душа, // Прелестным пальчиком писала // На отуманенном
стекле // Заветный вензель О да Е.
На полках по углам стояли кувшины, бутыли и фляжки зеленого и синего
стекла, резные серебряные кубки, позолоченные чарки всякой работы: венецейской, турецкой, черкесской, зашедшие в светлицу Бульбы всякими путями, через третьи и четвертые
руки, что было весьма обыкновенно в те удалые времена.
Она прижалась щекой к
стеклу, закрыла глаза и тихо погладила зеркало
рукой там, где приходилось ее отражение.
Ее высокая дверь с мутным
стеклом вверху была обыкновенно заперта, но защелка замка слабо держалась в гнезде створок; надавленная
рукой, дверь отходила, натуживалась и раскрывалась.