— Ага-а!.. — кричит Миха. — Этот? Да, этот праведной жизни скот, как же! За игру в карты из военных выгнан, за скандалы с бабами — из духовной академии! Из офицеров в академию попал! В Чудовом монастыре всех монахов обыграл, сюда явился — семь
с половиной тысяч вклад сделал, землю пожертвовал и этим велик почёт себе купил, да! Здесь тоже в карты играет — игумен, келарь, казначей да он с ними. Девка к нему ездит… О, сволочи! Келья-то у него отдельная, ну, он там и живёт как ему хочется! О, великая пакость!
Далее, Половодов в качестве поверенного от конкурса пользуется пятью процентами с чистого дохода: по его расчетам, то есть с семидесяти тысяч, это составит три
с половиной тысячи, а он забрал целых десять тысяч…
— «У нас, говорит, состояния нет на то!» — «Что ж, говорю, вашему супругу там бы место найти; вот, говорю, отличнейшая там должность открылась: две
с половиной тысячи жалованья, мундир 5-го класса, стеречь Минина и Пожарского, чтоб не украли!» — «Ах, говорит, от кого же это зависит?» — «Кажется, говорю, от обер-полицеймейстера».
В самом деле, что могло быть печальнее председателя уездной земской управы, получающего годовых две
с половиной тысячи, когда другие рвали десятки и сотни тысяч?
Неточные совпадения
— Жарко. Вот так март. Продал держателю закладной. Можно бы взять
тысяч сорок и даже
с половиной, но, вот, посмотри-ка копию закладной, какие в ней узелки завязаны.
— Подумай:
половина женщин и мужчин земного шара в эти минуты любят друг друга, как мы
с тобой, сотни
тысяч рождаются для любви, сотни
тысяч умирают, отлюбив. Милый, неожиданный…
— «Отчего же так?» — «Потребления больше: до двенадцати
тысяч одного английского войска; хлеб и вино идут отлично; цены славные: все в два
с половиной раза делается дороже».
При первом же соблазне — ну хоть чтоб опять чем потешить ту же новую возлюбленную,
с которой уже прокутил первую
половину этих же денег, — он бы расшил свою ладонку и отделил от нее, ну, положим, на первый случай хоть только сто рублей, ибо к чему-де непременно относить
половину, то есть полторы
тысячи, довольно и
тысячи четырехсот рублей — ведь все то же выйдет: „подлец, дескать, а не вор, потому что все же хоть
тысячу четыреста рублей да принес назад, а вор бы все взял и ничего не принес“.
И вот я ехидно отсчитываю
половину от трех
тысяч и зашиваю иглой хладнокровно, зашиваю
с расчетом, еще до пьянства зашиваю, а потом, как уж зашил, на остальную
половину еду пьянствовать!