Неточные совпадения
Вижу — налетел я с ковшом на брагу, хочу ему ответить, а он повернулся и ушёл. Сижу я в дураках, смотрю. Комната — большая, чистая, в углу стол для ужина накрыт, на стенах — полки с книгами, книги — светские, но есть библия, евангелие и
старый славянский псалтирь. Вышел на двор, моюсь.
Дядя идёт, картуз ещё больше на затылке, руками махает и голову держит вперёд, как бык.
— Да всё здешние и всё почти новые, право, — кроме разве
старого дяди, да и тот новый: вчера только в Петербург приехал, по каким-то там делишкам; в пять лет по разу и видимся.
— Неужели, — говорит, — у вас в Орле уже все подряд дураки, что будут думать, будто
старый дядя станет тебя куда-нибудь по дурным местам возить? Где у вас тут самый лучший часовщик?
Тем более что у Андрея Николаевича в запасе был богатый и
старый дядя, отставной военный, хотя еще бодрый, молодящийся старик, но не могущий же прожить два века.
Неточные совпадения
Перескажу простые речи // Отца иль дяди-старика, // Детей условленные встречи // У
старых лип, у ручейка; // Несчастной ревности мученья, // Разлуку, слезы примиренья, // Поссорю вновь, и наконец // Я поведу их под венец… // Я вспомню речи неги страстной, // Слова тоскующей любви, // Которые в минувши дни // У ног любовницы прекрасной // Мне приходили на язык, // От коих я теперь отвык.
Варвара не очень крикливо обставила ее новой мебелью, Клим взял себе все
старое, накопленное
дядей Хрисанфом, и устроил солидный кабинет.
— Знаете ли вы, юноша, что через две-три недели сюда приедет ваш
дядя из ссылки? Наконец, понемногу слетаются
старые орлы!
Климу послышалось, что вопрос звучит иронически. Из вежливости он не хотел расходиться с москвичом в его оценке
старого города, но, прежде чем собрался утешить
дядю Хрисанфа, Диомидов, не поднимая головы, сказал уверенно и громко:
Была она старенькая, и точно ее, белую, однажды начал красить разными красками пьяный маляр, — начал да и не кончил. Ноги у нее были вывихнуты, и вся она — из тряпок шита, костлявая голова с мутными глазами печально опущена, слабо пристегнутая к туловищу вздутыми жилами и
старой, вытертой кожей.
Дядя Петр относился к ней почтительно, не бил и называл Танькой.