Неточные совпадения
Между крестами молча ходили
люди. Кожемякин издали увидал лохматую голову Ключарева; певчий без шапки сидел на чьей-то могиле и тихонько тонким прутом раскачивал стебель цветка, точно заставляя его
кланяться солнцу и земле.
Завидев сквозь сети зелени зоркие окна кельи старца, Кожемякин снимал картуз, подойдя к
людям, трижды в пояс
кланялся им, чувствуя себя грешнее всех; садился на одну из трёх скамей у крыльца или отходил в сторону, под мачтовую сосну, и, прижавшись к ней, благоговейно ждал выхода старца, простеньких его слов, так легко умягчавших душу миром и покорностью судьбе.
— Вот каких
людей надо нам! Ты мне их покажи — желаю
поклониться человеку!
Потом идёт ко мне слепым шагом, на столы, на
людей натыкаясь, слёзы на глазах, схватил за руку — «Позвольте, говорит, низко
поклониться.
А через два дня он, поддерживаемый ею и Тиуновым, уже шёл по улицам города за гробом Хряпова. Город был окутан влажным облаком осеннего тумана, на кончиках голых ветвей деревьев росли, дрожали и тяжело падали на потную землю крупные капли воды. Платье покрывалось сыростью, точно капельками ртути. Похороны были немноголюдны, всего
человек десять шагало за гробом шутливого ростовщика, которому при жизни его со страхом
кланялся весь город. Гроб — тяжёлую дубовую колоду — несли наёмные
люди.
Новый
человек поклоняется идеалу или идолу производительности, превращающему человека в функцию производства, поклоняется силе и успеху, беспощаден к слабым, он движим соревнованием в борьбе и, что самое важное, в нем происходит ослабление и почти уничтожение духовности.
И, во-вторых, в те времена отказы от поклонения богам, иконам, папе составляли не существенные для государства явления: сколько бы
людей поклонялось или не поклонялось богам или иконам, или папе, государство оставалось столь же сильно.
Неточные совпадения
К довершению бедствия глуповцы взялись за ум. По вкоренившемуся исстари крамольническому обычаю, собрались они около колокольни, стали судить да рядить и кончили тем, что выбрали из среды своей ходока — самого древнего в целом городе
человека, Евсеича. Долго
кланялись и мир и Евсеич друг другу в ноги: первый просил послужить, второй просил освободить. Наконец мир сказал:
Она сказала с ним несколько слов, даже спокойно улыбнулась на его шутку о выборах, которые он назвал «наш парламент». (Надо было улыбнуться, чтобы показать, что она поняла шутку.) Но тотчас же она отвернулась к княгине Марье Борисовне и ни разу не взглянула на него, пока он не встал прощаясь; тут она посмотрела на него, но, очевидно, только потому, что неучтиво не смотреть на
человека, когда он
кланяется.
— C’est un homme qui n'a pas… [Это
человек, у которого нет…] начал было камергер, но остановился, давая дорогу и
кланяясь проходившей особе Царской фамилии.
На Царицынской станции поезд был встречен стройным хором молодых
людей, певших: «Славься». Опять добровольцы
кланялись и высовывались, но Сергей Иванович не обращал на них внимания; он столько имел дел с добровольцами, что уже знал их общий тип, и это не интересовало его. Катавасов же, за своими учеными занятиями не имевший случая наблюдать добровольцев, очень интересовался ими и расспрашивал про них Сергея Ивановича.
Все встали встретить Дарью Александровну. Васенька встал на минуту и со свойственным новым молодым
людям отсутствием вежливости к дамам чуть
поклонился и опять продолжал разговор, засмеявшись чему-то.