Тайны закрытого мира

Вера Чиркова, 2013

Непросто выжить, когда распахиваются потерянные двери, решаются старинные загадки, срабатывают смертельные заклинания и вскрываются последние тайны. И невероятно трудно сохранить любовь и дружбу, когда жизнь самых дорогих тебе людей подвергают смертельной опасности сражающиеся в нескончаемо долгой схватке могущественные существа. Не стесняющиеся использовать людей и их чувства как оружие для победы над противником.

Глава 2

Заманчивое предложение

Ну да. Само собой, я существо разумное, хмыкаю про себя, разглядывая темного. Ну и что из этого? Ты мне доводы свои привел и стоишь теперь такой гордый своей сообразительностью, что прямо смешно. Ну какой мне прок, что ты сумел сделать верное определение, если я его и так знала? Может, еще ждешь, что я сейчас брошусь к тебе со слезами счастья, от радости за твою сообразительность?

— Ты не хочешь со мной поговорить?

Интересно, что в его голосе сейчас прозвучало — оскорбление или угроза? Так мне ни первое не интересно, ни второе не страшно. А что это он за флакончик берет с таким многозначительным видом?

— Таресса, отойди подальше, — встревоженным голосом Дэса шипит в мое ухо дракоша, и я нехотя перепрыгиваю на другой край лужи.

Вот почему такая несправедливость! Как командовать мной, они придумали, а как мне им отвечать — забыли. А я, может, тут скоро разговаривать разучусь с этими наглыми аборигенами, которые только и думают о своей выгоде, нимало не беспокоясь о пленных существах. Все, решено! Сегодня же ночью уведу у бывшего хозяина его пленников и думать о его судьбе не буду. Пусть освоит новую профессию.

— Ты испугалась, — довольно ухмыльнулся колдун, — значит, тебя уже наказывали. Хотел бы я знать кто? Давай договоримся: я буду называть страны, и если назову ту, где ты до этого жила, ты киваешь два раза, если не угадал — один.

Не-а, — меня так и подмывало сказать ему это вслух, — не договорились. Это тебе интересно, а мне нет. Зачем же я буду стараться?

Но я упорно молчу, отлично помня, что возвращаться мне придется к любимому мужу. Который меня тоже обожает. Кто когда-нибудь бывал в подобной ситуации, тот знает, какие они параноики, наши любимые. Мы вот с Ниницей сразу заметили, какими одинаково озабоченными становятся лица у конопатого лекаря и моего мужа, стоит кому-то из нас вечером сказать, что в доме слишком прохладно.

— Не хочешь по-хорошему… — понял колдун и задумался. — Ну что ж… Насколько я успел понять, тебе не чуждо сострадание. В балагане ты оборотню рыбу отдавала, тут моего должника кормить принялась… Веник! Иди сюда!

Лохматый домовичок нехотя вылез из своего убежища и, хмуро стреляя в меня глазками из-под кустистых бровок, поплелся к хозяину. Съеденный суп явно пошел ему на пользу. Внешность нечисти стала более презентабельной, даже халат приобрел вполне узнаваемый зеленый цвет.

— Так вот, тебя я не трону, — поймав мелкого за распущенные по плечам лохмы, сообщил мне темный негодяй, — ты собственность эмира. Вдруг дождешься момента, когда он захочет с тобой поговорить, и нажалуешься. Зато наказать мою собственность имею полное право, и наказывать его буду у тебя на глазах.

Домовичок дернулся и испуганно заныл. Я три раза решительно хлопнула ладошкой по дракошиной чешуе. Он мгновенно высунул между прутьями голову, наставил ее на колдуна, раскрыл свои жуткие глазищи и вытаращился на темного самым злобным взглядом. А в довершение всего еще распахнул пасть и звонко лязгнул всеми клыками.

Колдун растерялся всего на мгновение, затем стремительно шагнул назад и выставил перед собой раскрытую ладонь. Почти незаметная татуировка, покрывавшая ее странной вязью, начала быстро темнеть, наливаться злобной зеленью, становиться четче, словно выныривая из-под кожи.

— Таресса! Уходи! — зарычал в ухо голос Дэса. Я недовольно поморщилась, но он не унимался: — Немедленно!

— Поняла, — ответила я вслух, и пока колдун озадаченно хмурился, пытаясь сообразить, что это такое — капитуляция или угроза, перенеслась ему за спину и крепко ухватила за пояс.

Ну не оставлять же его победителем? Да и вообще глупо отступать, не прихватив хотя бы языка.

А в следующую секунду мы стояли в столовой, и Дэс, сообразивший все на мгновение раньше других, уже бросал в колдуна щепотью свое любимое подчинение. Уже не скрываясь, я приказала своей чешуе: фас! И дракоша мгновенно вцепился в колдуна когтями и клыками.

Теперь осталось ему открыть на мне кольчугу, и я смогу уйти за спины соратников, а дракоша спокойно спеленает этого злыдня. Ну а потом Дэс с Ниницей найдут способ, как выбить из пленника нужную информацию. Никогда не поверю, что он да не знает в гареме всех женщин наперечет.

Но не успела я ретироваться, как вокруг нас с колдуном вспыхнуло и заискрилось фиолетовое облако, в котором сгорало брошенное Дэсом заклинание. Я это сразу поняла, хотя не имею никаких магических способностей. По тому простому факту определила, что колдун не стал ни двигаться медленнее, ни соображать.

Дэс бросил что-то еще, колдун снова отбил, и в свою очередь бросил в моих друзей с ладони заготовленные заранее проклятия. До сих пор мне не приходилось с таким сталкиваться, хотя знания в мозгу были — по настоянию Балисмуса я разрешила обучить себя общим сведениям с кристалла. Разумеется, рассказывать магам, что с каждым разом такое обучение проходит для меня все безболезненнее, никто не собирался. Подозреваю, что тогда они в виде эксперимента в мою бедную голову все кристаллы свалят, не хочу я такого счастья.

— Таресса, ты почему не уходишь? — прошипело в ухе на этот раз голосом Тера.

Интересный вопрос — а как? Сами же строго-настрого запретили дракоше открывать мне выход, если рядом идет магическое сражение. А отпустить колдуна я боюсь, моя интуиция громко кричит, что у него на такой крайний случай есть в запасе особо мерзкий сюрприз.

Хотя и те мелкие проклятия, что просыпались с его ладони, тоже не мед. Повисли в воздухе темными жирными кляксами, как хищные насекомые небывалых размеров, и время от времени пытаются прорваться сквозь окружившие магов слои защиты, проедая в них дыры, как огонь. И как я понимаю, в запасе у обеих сторон еще не одно такое заклинание.

— Дракоша, раздуйся! — отдала я последний, придуманный в балагане от скуки, приказ, и моя чешуйчатая шкура начала очень быстро приобретать шарообразную форму.

А едва колдун снова махнул рукой, мы оказались далеко и от дома, и от мира блуждающих рек. Печально знакомый мне мир пустынь отозвался в душе знакомым зноем еще в первый день нашего прибытия в эмират, и я сразу проверила свои ощущения. И обрадовалась: точно, он, миленький! Вот, оказывается, куда отодвинулся! Это было очень кстати. Раньше, когда мне неудобно было уходить в сферу, я привычно шагала через него и обнаружила, что дракошина чешуя способна защитить и от холода, и от зноя, особенно если создать воздушную прослойку.

И теперь именно в эту прокаленную зноем пустыню я перебросила упорного колдуна. Он сразу понял, чем грозит ему неимоверный жар, распахнул нарядный халат и накрыл полой, как чадрой, голову. А затем принялся кастовать какие-то заклинания, окружившие нас облачком темного, прохладного тумана. Пусть кастует, чем быстрее у него кончится магия, тем лучше.

Как мы выяснили после боя в башне Неджериза, не все заклинания воспринимаются дракошами одинаково. Заклинания природные, управляющие водой, огнем, воздухом и минералами, ложатся, как в копилку. На них он может расти, двигаться и менять свою форму. А вот ментальные и разного рода проклятия на него не действуют абсолютно и не поглощаются, от них дракоша только может поставить щит, если внутри его кто-то есть. Еще есть такая особенность — дракоша ловит только то, что направлено лично в него или в сидящего в саркофаге хозяина, все остальное проходит как вода сквозь крупные сети. Но самое худшее — это заклинания смешанные: злой огонь, ядовитый лед, ветер ошеломления и прочие гадости. При прямом попадании дракоша их не сразу распознает и поглощает, но потом вынужден очищать и сбрасывать куда-нибудь непригодные компоненты, потому что они не уживаются с его сущностью. Мы пытались разобраться в этом вопросе подробнее, и дракоши, слившиеся в одного и застывшие вокруг нашего крыльца застекленным тамбуром, рьяно нам помогали, но все, что из этого получилось, — рекомендация Дэса не есть незнакомых заклятий, раз дракоша так хорошо различает их по цвету.

Я запоздало вспомнила про домового, огляделась, неловко выворачивая голову — черт, как все-таки неудобно быть такой толстой! — и внезапно выяснила, что он пропал.

— Дракоша, а где тот маленький?

Теперь, когда моя голова болтается посередине оболочки, как в водолазном шлеме, можно разговаривать спокойно, никто не услышит.

— Дома остался, — коротко сообщил монстр и добавил: — Тут жарко.

— Скоро уйдем, — пообещала я, наблюдая за колдуном.

Его туманное облако становилось все меньше, а дышал он все тяжелее.

— Что ты хочешь… — пробормотал старик обреченно и раздавил в пальцах какой-то амулет.

Над нашими головами собралась жидкая тучка, брызнула редкими дождевыми каплями, зашипевшими на дракошиной чешуе, и растаяла.

— Договориться, — приблизив рот к крошечной щели, через которую дышала смертельным жаром пустыня, торопливо сказала я.

— Согласен, — так же быстро прохрипел он. — Клянусь…

Мир вокруг взорвался шипением и паром, но я только искренне радовалась, что сообразила перебросить нас в выкопанный позади дома бассейн для сбора дождевой воды. Раскаленная поверхность дракоши не лучшее украшение тесноватой столовой.

— Открывай мне выход, — услышав, как захлопали двери дома, приказала я своему дракошке. — И покрепче держи этого ретивого старика. Да посмотри, он там не захлебнулся?

— Подвинь его ко мне, — резко приказал где-то над головой голос мужа, но это был приказ для Д-А, а не для меня.

А я, едва смогла наконец выскользнуть из своих живых доспехов, перенеслась в собственную спальню, прихватила легкое домашнее платье и потопала в ванную. Даже под защитой охлаждаемого дракошей воздуха пустыня была невыносимо жаркой.

Они все еще немного дулись на меня, когда я, свежая и причесанная, пришла в столовую, где лежал на скамье вниз лицом колдун, а Ниница и Дэс возились с его филейной частью. Как я запоздало сообразила, самые тяжелые ожоги пленник получил именно в тех местах, где к нему прижимался дракоша.

Раньше мне бы муки совести за этот поступок просто дырку в голове просверлили, но теперь я только хмыкнула и спокойно села к столу. А вот не нужно наезжать на незнакомых существ с позиции силы и мучить слабых у них на глазах тоже не рекомендуется. Даже в том случае, если он докажет, что это была просто провокация.

Роковые события в проклятом мире безмерно усилили во мне неприятие таких форм воздействия. Темные колдуны, Вандерс и его учитель, здорово насолили мне в тот момент, и я иногда сильно жалела, что оставила там свою верную служанку. Пусть и с любимым мужем, неважно. У нее нет ни каких-либо магических способностей, ни моей убежденности в равноправии, и боюсь, свекор скоро попытается вить из нее веревки.

Потому и приглядываю украдкой с высоты за замками и домами Вандерса. А в свободные минуты обшариваю покинутый мир пядь за пядью в поисках дворцов, поместий и мелких городов, принадлежащих разным людям, но с очень похожими черноглазыми физиономиями.

— У тебя есть план? — Эндерад весело ухмыльнулся и уселся напротив меня — значит, уже сделал все, что от него зависело.

— Только приблизительный, — кивнула я, мстительно поглядывая на пленника, начинающего приходить в себя, судя по настороженному виду следящего за ним Дэса. — Он сам подсказал, как из него выудить информацию. Только мы будем мучить не неповинного ни в чем домового, а его самого. Как свидетельствует история, все те, кто любит издеваться над другими, обычно не выносят, когда издеваются над ними. Пару раз прожарить… в пустыне.

Да знаю я, что говорю сейчас мерзкие, с точки зрения белых магов, вещи! Не нужно на меня смотреть так, как будто не знаете, что это только слова. Но вот этот колдун должен поверить, иначе мне еще несколько дней придется вытанцовывать под липкими взглядами местных донжуанов, даже близко не представляющих, что видят они вовсе не обнаженную натуру.

— Я все скажу… в обмен на услугу.

Смотрите-ка, и расслышал, и правильно понял!

— Ты не в том положении, чтобы диктовать условия, — жестко отрезал Дэс, снимая с пленника последние кольца. Амулеты он снял сразу.

— Я хорошо заплачу… Вы живете бедно.

— Как, по-твоему, почему? — язвительно хмыкнул Терезис и тоже сел к столу. — Не потому ли, отчего и ты ешь мерзкую похлебку из общей кухни?

— Он не ест, — сдал хозяина маленький щекастый человечек с рыжими кудряшками и в нарядном зеленом костюмчике, скромно сидевший в уголке с куском пирога в руках. — Он посылает Бирта покупать себе жареных кур.

— Ты не забыл, Веник, что связан клятвой? — злобно прошипел колдун, приоткрыв один глаз в поисках своего имущества. Но наткнулся взглядом на сердитое лицо Дэсгарда и вдруг изумленно воскликнул: — Гархи немытые!

Мы все так и застыли, не в силах поверить в такое небывалое совпадение. Ведь только несколько дней назад, перед тем, как отправиться сюда, Дэс и напарник прочли мне целую лекцию о том, как нужно общаться в незнакомых мирах. Следовало избегать тех слов, которым может не найтись аналога в новом мире, в особенности образных выражений и ругательств. Кто такой мой черт, Дэс и маги знали от Балисмуса, он довольно долго прожил на Земле, проглотил кучу книг и неплохо разбирался в реалиях послевоенной жизни. Эвины знали это от своих женщин. А остальные мои знакомые просто воспринимали слово как незнакомое восклицание.

Маги, путешествующие с ходящими, вообще старались тщательно следить за своим языком. Например, никогда не поминать лишний раз богов, а если поминать, то не иначе как великими или благословенными, не уточняя, темные они или светлые. И никогда не выдавать своих жизненных принципов, в разных мирах люди поклоняются разному. Явившись сюда, я ни разу не слышала от магов каких-либо обычных для них словечек или ругательств, кроме общемировых — скотина, гадина и тому подобных. Даже немытых гархов они старались не поминать, точно зная, что таковые живут только в их родном мире.

Помню, как-то раз, не выдержав, я потребовала пояснить мне, кто это такие, и Терезис притащил из библиотеки каталог. Выяснилось, что это хищный зверек, нечто среднее между шакалом и лисой, и жители западных районов, где он обитает, просто не переносят его за крайне вороватый и шкодливый характер. А еще за нестерпимый запах — эти звери не брезгуют никакими отходами и не обладают кошачьей чистоплотностью.

И вот теперь, когда колдун произнес ругательство, которое в ходу только у жителей Альбета да магов доступных миров, всем стало ясно, что он мог это сделать либо от потрясения, во что лично я как-то не очень поверила, либо специально. А последнее было как раз очень вероятно, если он каким-то образом заподозрил, что мы не из этого мира, и таким способом проверяет свою догадку.

— Ну и где ты их видел последний раз, этих немытых гархов? — не выдержала я. Сколько можно сидеть с настороженными лицами, ведь ясно, что колдун обо всем догадался.

— На Альбете, — усмехнулся он. И вдруг нахально спросил: — Штанов целых не найдется?

— Найдется. — Терезис встал и пошел в свою комнату, а мы все так и сидели молча, в ожидании, что он еще скажет.

— Если меня станут искать и не найдут, — так же нагло заявил колдун, — это не страшно. Я их приучил, что ухожу потихоньку и возвращаюсь незаметно. А вот если там не найдут морской девы, будет большой переполох. И доверия ко мне после этого не будет никакого.

— Пойду погуляю. — Я встала и направилась в коридор. Следом сразу вышла Ниница.

— Ты куда?

— Никуда, — качнула я головой, успокаивая магиню. У меня были совсем другие планы. — Д-А, иди сюда!

Дракоша выскользнул в том же виде морской девы, какой принял, повинуясь моему приказу, пока маги лечили нашего пленника.

— Я тебе открою дверь в спальню этого колдуна, — пояснила я дракоше. — Ложись на кровать, ни с кем не разговаривай и не вставай, как будто ты больной. Но немного двигаться и стонать можешь, если придут проверять. Попозже я тебя заберу, Д-А большой будет за тобой следить.

— Дракоша понял.

— Умница. — Я открыла сферу в башню мага, провела по лестнице вверх и заглянула в первую найденную дверь.

Комната, обставленная в местном стиле с претензией на роскошь, не могла быть ничем иным, как спальней мага, и дракоша мышкой скользнул в приоткрытую дверь. Проследив, как он устроился на шелковых покрывалах, я успокоенно кивнула сама себе и просто из любопытства провела экран выше — посмотреть, чем занимается ученик колдуна.

Однако его не нашлось ни в одной из трех остальных комнат, заставленных всякими приборами для зельеварения и горшками с ингредиентами, и я решила, что парнишка сбежал поиграть со сверстниками. Но в самый последний миг, перед тем, как свернуть сферу, внезапно заметила одну вещь, которая меня сразу насторожила.

В этот момент я как раз разглядывала самое верхнее помещение, приспособленное под склад ненужных вещей и порядком запыленное. Тут было царство паутины и запустения, но одна вещь почему-то казалась принесенной сюда недавно. Или использовавшейся чаще других, поскольку на ней никакой пыли не было. Это была лестница, ведущая на чердак, и меня просто потянуло проверить, что может быть такого на этом чердаке, раз колдун и его ученик лазят туда так часто.

Экран легко прошил толстые перекрытия, и я рассмотрела освещенный косыми лучами солнца чердак, в одном уголке которого был расстелен старый, протертый до дыр ковер. А на этом ковре сидел Бирт и следил, как бледненький светловолосый малыш сосредоточенно черпает ложкой гороховую похлебку.

— Ох, боги! — потрясенно выдохнула так и стоявшая рядом Ниница. — Не ошиблась Гелиона… Вот она, не узнаешь?

— Ничего я не могу узнать, пока сама не докопаюсь, — сердито прорычала я, подводя сферу вплотную к ребенку так, чтобы дверь оказалась между нами и учеником. — Забирай дитя, с парнем потом разберемся, а то воевать начнет.

Ниница тут же встала рядом. Едва я открыла последний заслон, она схватила ребенка и крепко прижала к груди.

— Неси в свою комнату, — шепнула я, — сейчас Дера пришлю.

И понеслась в столовую, куда, как видела, пару минут назад пробежал Терезис со штанами в руках.

— Конопатый, — еле придумала, как назвать Эндерада, чтобы раньше времени не выдать колдуну ни его имени, ни рода, — иди-ка сюда!

— Зачем? — Он еще и рассуждает!

— Убивать буду. Медленно и безжалостно.

— Заранее соболезную, — фыркнул Дэс и скосил взгляд на оправлявшего одежду колдуна. — Когда она так говорит, сам Неджериз бледнеет.

— Так ты знаешь… — разочарованно пробурчал Юнтигул, плюхаясь на лавку, и я сразу раздумала отсюда уходить.

— Тебя Нина зовет, — показала эвину подбородком за плечо и прошла на свое место.

Вот теперь лекарь помчался просто стремительно, только дверь хлопнула.

— Ты о чем? — сделав хитрое лицо, безучастно осведомился муж, предупреждающе кося глазом в мою сторону.

Да молчу я, не собираюсь портить допрос.

— Не нужно играть комедию, — усмехнулся колдун и едва заметно поморщился. — Против внука Неджа я не стану даже руку поднимать. Не ожидал встретить тебя в этом мире, вот сразу и не сообразил. Просто ты похож на Вандерса, а не на Лилверин, а у него еще сыновья есть.

— Ну и каково твое настоящее имя? — справился Терезис, давая нам возможность прийти в себя от шока, и подвинул колдуну пустой кубок и блюдо с Дишиными пирогами.

— Юстиус, — хмуро буркнул колдун, окинул нас внимательным взглядом и взял пирог.

Провел над ним рукой в знакомом жесте, скорее не от недоверия, а по привычке, налил вина, пригубил и кивнул сам себе.

— Риайнское. Так, значит, мы идем по одному следу. Досадно… Но у меня есть кое-что…

— Уже нету, — злобно усмехнулась я, но злилась не на этого колдуна, а на проклятого Вандерса.

Почему он все сразу не объяснил? И как вообще мог допустить, чтобы Зардилиона украла Дэса, если он внук Неджериза? И вообще, где была его хваленая предусмотрительность и предосторожность? И как тогда понять странную страсть дочери Неджериза к Дэсу? И к нему самому? Что-то у меня ничего не складывается… Все кажется неправильным и невозможным. Хотя что сказал Крингерд, когда захватил девчонок из гарема? О какой тайне он упоминал? И как теперь с ними разбираться, если Дэс даже разговаривать с отцом не желает? А захочет ли с дедом? Черт, как же трудно с такими интриганами, запутавшими свою жизнь до такой степени, что просто невозможно понять ни мотивы этих поступков, ни причины.

— А куда оно делось? — осторожно осведомился Юстиус, глядя на меня с величайшим подозрением и недоверием.

— Если мы говорим о малышке, которая жила у тебя на чердаке, то ее там уже нет, — сообщила я и вовремя вспомнила об ученике. — Но если ты волнуешься о Бирте, то можно и его забрать.

— Похоже, Нейджу наконец повезло, — мрачно съязвил что-то сообразивший Юстиус, — в родне появилась сильная ходящая. Но только не сломай свои красивые ножки, девочка, когда отправишься доставать его заветную мечту. Я знаю это место, там уже не одна сгорела.

— Спасибо за комплимент, — так же язвительно фыркнула я. Колдуны всегда в своем репертуаре — и ножки рассмотрят, и комплимент сделают, и не забудут попутно уколоть, упомянув твой пол и возраст, а также похвастаются собственной осведомленностью. — Его мечту мы пока осуществлять не собираемся. Мы хотим всего-навсего вернуть отцу родное дитя, желательно не разлучая его с матерью, и, сам понимаешь, не потерпим никаких помех.

— Но если ты нам поможешь, — наконец-то вынырнул из мрачных дум Дэсгард, — мы замолвим за тебя при случае слово. Ты же знаешь, что Крингерд, Гетлосх и Исмодий попытались захватить замок Неджериза?

— Нет, — Юстиус резко побледнел. — Когда это было? Я много лет постоянно живу в этом мире, и на Саргаш хожу только изредка. А последние три декады настолько занят здешними делами, что вообще не открывал туда шар. Но до этого все было спокойно.

— Это было двенадцать дней назад, — любезно сообщила я, не видя никакого смысла делать тайну из того, что он узнает и сам, едва доберется до шара. — Все напавшие попали в ловушку. Теперь на Саргаше стало вполовину меньше колдунов. У Крингерда были еще сообщники.

— Гархи немытые. — Похоже, он расстроился всерьез. — А нельзя показать мне Саргаш в вашем зеркале?

Колдун покосился на мирно моргавшего дракошу.

— Если договоримся, даже могу тебя доставить в ближайшие окрестности. — Я оглянулась на Дэса — не зря ли я ему открываю свои знания? Поймала легкий утвердительный кивок и продолжала более уверенно: — И амулеты вернем. Как только Кайонна будет здесь, ты окажешься там.

— А гарантии?

— Мое честное слово белой эргессы, — твердо ответила я и насмешливо уставилась в недоверчивые глаза. — Не сомневайся, мне даже Неджериз верит.

Дэс смотрел на колдуна с хмурой ироничностью, хотя я точно чувствовала — ему сейчас совсем не весело. Только вчера вечером, когда я сбежала сюда из угомонившегося балагана, муж напомнил мне о своем намерении уйти из мира ковена на несколько месяцев, пожить где-нибудь на безлюдном островке, затерянном в океане. И я была всем сердцем за, хотя разумом понимала, что это только мечты. Сначала будет большой совет, потом подготовка к весеннему проходу моего мира… А потом обязательно свалится какая-нибудь срочная проблема. Теперь еще, оказывается, нужно думать, как поступить с Вандерсом.

Слишком много оказалось на него завязано. И вопросы насчет того, что там было в прошлом, и Сина, и судьба Тэннели, которую я никак не могла выбросить из головы. А еще Алентина, с которой я так неожиданно для себя сошлась характерами и которая была совершенно не виновата, что ее папочка такой интриган.

— Ладно, поверю, — явно только для того, чтобы не уронить свою репутацию недоверчивого колдуна, кисло согласился Юстиус. — Она сидит на цепи в клетке в дальних покоях, на верхнем этаже. Там держат только самых непокорных и провинившихся.

— Зря он это сказал, — едко вздохнул Терезис, но смолк под предупреждающим взглядом Дэса.

— Иногда мне кажется, что это у тебя в родне темные маги, а не у меня, — немедленно отбрила я. Что я могу сделать, если после нескольких дней жизни в гареме навсегда стала его ярой противницей?

— Отправь его, куда скажет, — мрачно приказал мне муж, — теперь мы ее и сами найдем.

— На ней цепи, — предупредил Юстиус. Помялся и нехотя добавил: — А еще в подвале один из стражников сидит… Раз вы белые, вам интересно должно быть — записку старшим женам удалось перехватить, якобы любовную. Его там били, а у нее девчонку отобрали, с детьми наложниц посадили. Я ее зельем напоил и объявил, что умерла. Мне поверили, велели в ров бросить. А парня этого тоже бросят, живьем. Эмир важных гостей ждет, вот все казни пока и отменил, чтобы зрелище впечатляющее получилось. Там во рву у него крокодилы живут, огромные и вечно голодные.

— Ты ученика заберешь с собой? — спросила я. Для человека, который, став темным колдуном, может понять мерзость таких действий, мне не трудно лишний раз открыть сферу в его башню.

— Если можно… — Он запнулся, потом загорелся робкой надеждой: — Прихватить еще Ирлима, это мой ходящий. Они братья.

— Ладно.

Вызвав сферу, я открыла ее в балаган, отметив, как блеснули изумленной завистью глаза колдуна, но только ухмыльнулась. Дэс не зря ссыпал все его амулеты и кристаллы в одну шкатулку, которую держит под рукой и следит за пленником, не сводя глаз. Знает, что ничто так не привлекает темных, как моя сфера.

— Может, договоримся насчет совместного дела? — заикнулся было Юстиус. Я пожала плечами:

— Поговори с Неджеризом, может, и договоришься.

Дэсгард сумел не фыркнуть пренебрежительно и даже усмешку сдержал, только чуть крепче сжал губы. Ну да, он же знает, что без его согласия я с родичами даже разговаривать не стану.

Ирлим, как я и ожидала, сидел у уголке. Хозяин никого не выгонял. Взяв монетку за вход, разрешал сидеть хоть весь день и имел с этого дополнительный барыш — публика заказывала чай, сласти и булки.

— Выйди за балаган, — тихо сказала я, приблизив экран к его уху. — Юнтигул велел.

Парень медленно кивнул, словно своим мыслям, и пошел к черному ходу — там стояли примитивные нужники и мусорные корзины.

А через полминуты потрясенно оглядывал комнату, вывалившись в ловко подведенную мной сферу.

— Господин…

— Куда вам открыть? — строго спросил Дэс и кивнул мне: — Покажи!

Я открыла экран и показала выложенную камнем широкую дорогу, ведущую к замкам. Обычно на ней было довольно оживленно. Двигались подводы с продовольствием и товарами, гнали скот, скакали на упитанных лошадях отряды карателей. А сегодня всего несколько нагруженных дровами телег уныло тащились к одному из меньших замков, да торопливо погонял лошадок кучер дорожной кареты, катившей в сторону ближнего городка.

— Гархи… — с чувством процедил Юстиус и вдруг просительно оглянулся на Дэса: — Я могу сказать, что помог вам?

— Можешь, — нехотя процедил Дэс. — Так куда тебя высадить?

— Чуть ближе, вон к тому замку, с синим флагом, — сообщил колдун. — А ученика? И амулеты?

— Через пять минут тут будут, — строго пообещала я. — Идите.

Подождала, пока они выскочат на дорогу, и перевела сферу на башню. Вовремя, как, оказывается, перевела. Неугомонный парнишка развил там кипучую деятельность. Приволок откуда-то тяжеленные цепи и старательно прикручивал ими моего монстра к столбикам балдахина.

А дракоша ехидно наблюдал за этими напрасными трудами, обернув змеиное тело, в которое обычно упаковывал мою косу, поблескивающей чешуей короной вокруг головы муляжа.

— Оба быстро сюда! — приказал Дэс, едва я открыла дверь. — Бирт, это и тебя касается. Брат ждет.

Дракоша не заставил себя ждать, ловко выскользнул из цепей и прыгнул в дверь. Парнишка недовольно скривился, обнаружив, что старался зря, и шагнул следом, видимо зная по опыту, что магам перечить не стоит.

— Юстиус тебя не обижает? — спросила я ученика. — Если обижает, скажи мне. Я с ним поговорю.

— Нет, — мотнул головой недоверчиво разглядывающий нас мальчишка. — А где он?

— Ждет тебя, — сообщил Дэс и подал ему шкатулку. — Вот, отдашь. Веник! Ты идешь к хозяину?

— Я лучше у вас останусь. — Помолодевший и принаряженный домовичок смотрел умоляюще, как Осока.

— Пусть остается, — не выдержала я, открывая дверь немного в стороне от того места, где высадила колдуна, — у меня есть место для него. Диша на кухне корзину поставит.

— Но если будет наглеть — выгоню, — строго пообещал муж, и Терезис, молча наблюдавший за нашими маневрами, ехидно фыркнул.

Не поверил, что мы с Дишей дадим в обиду такое существо, жулик недоверчивый. Ну и правильно не поверил. Мы часто уходим, а Дише скучно одной в башне. В комендатуру она возвращаться отказалась категорически, нанеся тем самым жестокий удар по самолюбию Викториса, приходившего звать ее лично.

Парнишка, узнав знакомые места, пулей вылетел из прохода. Я свернула сферу, вопросительно глядя на мужа:

— Какой у нас план?