Времена Простаковых и Скотининых миновались давно. Пословица:
ученье свет, а неученье тьма, бродила уже по селам и деревням вместе с книгами, развозимыми букинистами.
Народные чтения, читальни, издание дешевых книг, распространение в народе здравых понятий о том, что
ученье свет, а неученье тьма — везде сумел приютиться Тебеньков и во всем дает чувствовать о своем присутствии.
Конечно, есть и другая пословица: «
Ученье свет, а неученье тьма», — но тут, очевидно, говорится о настоящем ученье, то есть о таком, которое…
— Вот то-то и есть, — прибавил Опалев, —
учение свет, а неучение тьма. Что сказано в Екклесиасте? «Не буди правдив вельми и не мудрися излишне, да некогда изумишися».
Неточные совпадения
Буллу свою начинает он жалобою на диавола, который куколь сеет во пшенице, и говорит: «Узнав, что посредством сказанного искусства многие книги и сочинения, в разных частях
света, наипаче в Кельне, Майнце, Триере, Магдебурге напечатанные, содержат в себе разные заблуждения,
учения пагубные, христианскому закону враждебные, и ныне еще в некоторых местах печатаются, желая без отлагательства предварить сей ненавистной язве, всем и каждому сказанного искусства печатникам и к ним принадлежащим и всем, кто в печатном деле обращается в помянутых областях, под наказанием проклятия и денежныя пени, определяемой и взыскиваемой почтенными братиями нашими, Кельнским, Майнцким, Триерским и Магдебургским архиепископами или их наместниками в областях, их, в пользу апостольской камеры, апостольскою властию наистрожайше запрещаем, чтобы не дерзали книг, сочинений или писаний печатать или отдавать в печать без доклада вышесказанным архиепископам или наместникам и без их особливого и точного безденежно испрошенного дозволения; их же совесть обременяем, да прежде, нежели дадут таковое дозволение, назначенное к печатанию прилежно рассмотрят или чрез ученых и православных велят рассмотреть и да прилежно пекутся, чтобы не было печатано противного вере православной, безбожное и соблазн производящего».
Лиза, давно отбившаяся от семьи и от прежнего общества, сделала из себя многое для практики того социального
учения, в котором она искала исхода из лабиринта сложных жизненных условий, так или иначе спутавших ее вольную натуру с первого шага в
свет и сделавших для нее эту жизнь невыносимою.
Зная, что Еспер Иваныч
учение и образование предпочитает всему на
свете, княгиня начала, по преимуществу, свою воспитанницу учить, и что эти операции совершались над ней неупустительно и в обильном числе, мы можем видеть из последнего письма девушки.
— Конечно, мы хоть и рабы, — продолжал Григорий Васильев, — а тоже чувствовали, как их девичий век проходил: попервоначалу
ученье большое было, а там скука пошла; какое уж с маменькой старой да со скупой развлеченье может быть?.. Только
свету и радости было перед глазами, что князь один со своими лясами да балясами… ну, и втюрилась, по нашему, по-деревенски сказать.
Так, этот
свет нисходил на Ноя, на некоторых патриархов, на Иосифа-пустынножителя, положившего в сооруженном им мемфисском храме смарагдовую таблицу с начертанием в ней оснований символического
учения о высшем таинстве; хранилось потом это
учение у магов, и, переходя путем преемства, хранится оно и у масонов.