Исполнение своего намерения Иван Петрович начал с того, что одел сына по-шотландски; двенадцатилетний малый стал ходить с обнаженными икрами и с петушьим пером на складном картузе; шведку заменил молодой швейцарец, изучивший гимнастику до совершенства; музыку, как занятие недостойное
мужчины, изгнали навсегда; естественные науки, международное право, математика, столярное ремесло, по совету Жан-Жака Руссо, и геральдика, для поддержания рыцарских чувств, — вот чем должен был заниматься будущий «человек»; его будили
в четыре часа утра, тотчас окачивали холодной водой и заставляли бегать вокруг высокого столба на веревке; ел он раз
в день по одному блюду; ездил верхом,
стрелял из арбалета; при всяком удобном случае упражнялся, по примеру родителя,
в твердости воли и каждый вечер вносил
в особую книгу отчет прошедшего дня и свои впечатления, а Иван Петрович, с своей стороны, писал ему наставления по-французски,
в которых он называл его mon fils [Мой сын (фр.).] и говорил ему vous.
Из-за двери, откуда
стреляли выскальзывает полуодетая женщина и быстро пробегает, что-то крича
в столовую; за нею, стукнувшись о притолку, выбегает высокий, без пиджака,
мужчина и еще раз
стреляет ей вслед: со стены сверху валятся осколки разбитой тарелки.
Даже
в прочтенных княжною Варварой романах отравительницами являлись всегда женщины, а не
мужчины — последние душили, резали,
стреляли, оставляя яд — это орудие трусов — женщинам.