Неточные совпадения
Судорожно размахивая руками, краснея до плеч, писатель рассказывал
русскую историю, изображая ее как тяжелую и бесконечную цепь смешных, подлых и глупых
анекдотов.
— Идем ко мне обедать. Выпьем. Надо, брат, пить. Мы — люди серьезные, нам надобно пить на все средства четырех пятых души. Полной душою жить на Руси — всеми строго воспрещается. Всеми — полицией, попами, поэтами, прозаиками. А когда пропьем четыре пятых — будем порнографические картинки собирать и друг другу похабные
анекдоты из
русской истории рассказывать. Вот — наш проспект жизни.
Неточные совпадения
Сенявин, который сам рассказывал этот
анекдот, принадлежал к тому числу непрактических людей в
русской службе, которые думают, что риторическими выходками о честности и деспотическим преследованием двух-трех плутов, которые подвернутся, можно помочь такой всеобщей болезни, как
русское взяточничество, свободно растущее под тенью цензурного древа.
В Петербурге надеялись, что
русский человек гостеприимен — мы привели столько
анекдотов насчет
русского гостеприимства (некоторые
анекдоты даже свидетельствовали о гостеприимстве с раскровенением), что отныне факт этот из области"видов и предположений"перешел в область самой неопровержимой действительности.
В Петербурге предвидели, что
русский человек патриархален — мы рассказали столько
анекдотов из практики патриархальнейшего снохачества, что и этот факт утвердился на незыблемом основании.
Из экипажей выходил всевозможный человеческий сброд, ютившийся вокруг Лаптева: два собственных секретаря Евгения Константиныча, молодые люди, очень смахивавшие на сеттеров; корреспондент Перекрестов, попавший в свиту Лаптева в качестве представителя
русской прессы, какой-то прогоревший сановник Летучий, фигурировавший в роли застольного забавника и складочного места скабрезных
анекдотов, и т. д.
Но этот
анекдот я уже давно слышал, и даже вполне уверен, что и все господа офицеры знают его наизусть. Но они невзыскательны, и некоторые повествования всегда производят неотразимый эффект между ними. К числу их относятся рассказы о том, как офицер тройку жидов загнал, о том, как
русский, квартируя у немца, неприличность даже на потолке сделал, и т. д.