Неточные совпадения
Оно усилилось
после слов матери, подсказавших ему, что красоту Алины можно
понимать как наказание, которое мешает ей жить, гонит почти каждые пять минут к зеркалу и заставляет девушку смотреть на всех людей как на зеркала.
Каждый раз
после свидания с Ритой Климу хотелось уличить Дронова во лжи, но сделать это значило бы открыть связь со швейкой, а Клим
понимал, что он не может гордиться своим первым романом. К тому же случилось нечто, глубоко поразившее его: однажды вечером Дронов бесцеремонно вошел в его комнату, устало сел и заговорил угрюмо...
Клим проснулся
после полудня в настроении человека, который, пережив накануне нечто значительное, не может
понять: приобрел он или утратил?
— Нет, — Радеев-то, сукин сын, а? Послушал бы ты, что он говорил губернатору, Иуда! Трусова, ростовщица, и та — честнее! Какой же вы, говорит, правитель, ваше превосходительство! Гимназисток на улице бьют, а вы — что? А он ей — скот! — надеюсь, говорит, что
после этого благомыслящие люди
поймут, что им надо идти с правительством, а не с жидами, против его, а?
— Пожалуй, я его…
понимаю! Когда меня выгнали из гимназии, мне очень хотелось убить Ржигу, — помните? — инспектор. Да. И
после нередко хотелось… того или другого. Я — не злой, но бывают припадки ненависти к людям. Мучительно это…
Самгин молчал. Да, политического руководства не было, вождей — нет. Теперь,
после жалобных слов Брагина, он
понял, что чувство удовлетворения, испытанное им
после демонстрации, именно тем и вызвано: вождей — нет, партии социалистов никакой роли не играют в движении рабочих. Интеллигенты, участники демонстрации, — благодушные люди, которым литература привила с детства «любовь к народу». Вот кто они, не больше.
— Я сам был свидетелем, я ехал рядом с Бомпаром. И это были действительно рабочие. Ты
понимаешь дерзость? Остановить карету
посла Франции и кричать в лицо ему: «Зачем даете деньги нашему царю, чтоб он бил нас? У него своих хватит на это».
«Зачем она показала мне это? Неужели думает, что я тоже способен кружиться, прыгать?» Он
понимал, что думает так же механически, как ощупывает себя человек, проснувшись
после тяжелого сновидения.
Вспомнилась печальная шутка Питера Альтенберга: «Так же, как хорошая книга, прочитанная до последней строки, — человек иногда разрешает
понять его только
после смерти».
— На Урале группочка парнишек эксы устраивала и
после удачного поручили одному из своих товарищей передать деньги, несколько десятков тысяч, в Уфу, не то — серым, не то — седым, так называли они эсеров и эсдеков. А у парня — сапоги развалились, он взял из тысяч три целковых и купил сапоги. Передал деньги по адресу, сообщив, что три рубля — присвоил, вернулся к своим, а они его за присвоение трешницы расстреляли. Дико? Правильно! Отличные ребята.
Понимали, что революция — дело честное.
— Значит, Зотова интересует вас?
Понимаю. Это — кусок. Но, откровенно скажу, не желая как-нибудь задеть вас, я могу о ней говорить только
после того, как буду знать: она для вас только выгодная клиентка или еще что-нибудь?
— Меня, брат, интеллигенция смущает. Я ведь — хочешь ты не хочешь — причисляю себя к ней. А тут,
понимаешь, она резко и глубоко раскалывается. Идеалисты, мистики, буддисты, йогов изучают. «Вестник теософии» издают. Блаватскую и Анну Безант вспомнили… В Калуге никогда ничего не было, кроме калужского теста, а теперь — жители оккультизмом занялись. Казалось бы,
после революции…
— Вы
понимаете, какой скандал? Ностиц. Он, кажется, помощник
посла. Вообще — персона важная. Нет — вы подумайте о нашем престиже за границей.
Послы — женятся на дамах с рыбьими хвостами…
В довершение путаницы крестьянин Анисим Фроленков заявил, что луга, которые монастырь не оспаривает, Ногайцев продал ему тотчас же
после решения окружного суда, а монастырь будто бы пользовался сеном этих лугов в уплату по векселю, выданному Фроленковым. Клим Иванович Самгин и раньше
понимал, что это дело темное и что Прозоров, взявшись вести его, поступил неосторожно, а на днях к нему явился Ногайцев и окончательно убедил его — дело это надо прекратить. Ногайцев был испуган и не скрывал этого.
Кукушкина. Поди, Юлинька, поцелуй меня. (Целует ее.) Выйти замуж, мой друг, для девушки велико дело. Вы это
после поймете. Я ведь мать, и мать строгая; с женихом что хочешь делай, я сквозь пальцы буду смотреть, я молчу, мой друг, молчу; а уж с посторонним, нет, шалишь, не позволю! Поди, Юлинька, сядь на свое место.
Неточные совпадения
Понятно, что
после затейливых действий маркиза де Сан-глота, который летал в городском саду по воздуху, мирное управление престарелого бригадира должно было показаться и «благоденственным» и «удивления достойным». В первый раз свободно вздохнули глуповцы и
поняли, что жить «без утеснения» не в пример лучше, чем жить «с утеснением».
После обычных вопросов о желании их вступить в брак, и не обещались ли они другим, и их странно для них самих звучавших ответов началась новая служба. Кити слушала слова молитвы, желая
понять их смысл, но не могла. Чувство торжества и светлой радости по мере совершения обряда всё больше и больше переполняло ее душу и лишало ее возможности внимания.
— Как не думала? Если б я была мужчина, я бы не могла любить никого,
после того как узнала вас. Я только не
понимаю, как он мог в угоду матери забыть вас и сделать вас несчастною; у него не было сердца.
— И главное, что гораздо больше страха и жалости, чем удовольствия. Нынче
после этого страха во время грозы я
понял, как я люблю его.
Положим, я вызову на дуэль, — продолжал про себя Алексей Александрович, и, живо представив себе ночь, которую он проведет
после вызова, и пистолет, на него направленный, он содрогнулся и
понял, что никогда он этого не сделает, — положим, я вызову его па дуэль.