Неточные совпадения
Клим не помнил, как он добежал до квартиры Сомовых, увлекаемый Любой.
В полутемной спальне, — окна ее были закрыты ставнями, — на растрепанной, развороченной постели судорожно извивалась Софья Николаевна,
ноги и руки ее были связаны полотенцами, она
лежала вверх лицом, дергая плечами, сгибая колени, била головой о подушку и рычала...
Лидия вывихнула
ногу и одиннадцать дней
лежала в постели. Левая рука ее тоже была забинтована. Перед отъездом Игоря толстая, задыхающаяся Туробоева, страшно выкатив глаза, привела его проститься с Лидией, влюбленные, обнявшись, плакали, заплакала и мать Игоря.
Они, трое, все реже посещали Томилина. Его обыкновенно заставали за книгой, читал он — опираясь локтями о стол, зажав ладонями уши. Иногда —
лежал на койке, согнув
ноги, держа книгу на коленях,
в зубах его торчал карандаш. На стук
в дверь он никогда не отвечал, хотя бы стучали три, четыре раза.
В августе, хмурым вечером, возвратясь с дачи, Клим застал у себя Макарова; он сидел среди комнаты на стуле, согнувшись, опираясь локтями о колени, запустив пальцы
в растрепанные волосы; у
ног его
лежала измятая, выгоревшая на солнце фуражка. Клим отворил дверь тихо, Макаров не пошевелился.
Дмитрий
лежал на койке, ступня левой
ноги его забинтована;
в синих брюках и вышитой рубахе он был похож на актера украинской труппы. Приподняв голову, упираясь рукою
в постель, он морщился и бормотал...
Через минуту оттуда важно выступил небольшой человечек с растрепанной бородкой и серым, незначительным лицом. Он был одет
в женскую ватную кофту, на
ногах, по колено, валяные сапоги, серые волосы на его голове были смазаны маслом и
лежали гладко.
В одной руке он держал узенькую и длинную книгу из тех, которыми пользуются лавочники для записи долгов. Подойдя к столу, он сказал дьякону...
—
В меня — шагали, понимаете? Нет, это… надо испытать. Человек
лежит, а на него ставят
ноги, как на болотную кочку! Давят… а? Живой человек. Невообразимо.
Ушел. Диомидов
лежал, закрыв глаза, но рот его открыт и лицо снова безмолвно кричало. Можно было подумать: он открыл рот нарочно, потому что знает: от этого лицо становится мертвым и жутким. На улице оглушительно трещали барабаны, мерный топот сотен солдатских
ног сотрясал землю. Истерически лаяла испуганная собака.
В комнате было неуютно, не прибрано и душно от запаха спирта. На постели Лидии
лежит полуидиот.
Подскакал офицер и, размахивая рукой
в белой перчатке, закричал на Инокова, Иноков присел, осторожно положил человека на землю, расправил руки,
ноги его и снова побежал к обрушенной стене; там уже копошились солдаты, точно белые, мучные черви, туда осторожно сходились рабочие, но большинство их осталось сидеть и
лежать вокруг Самгина; они перекликались излишне громко, воющими голосами, и особенно звонко, по-бабьи звучал один голос...
— Что же тут странного? — равнодушно пробормотал Иноков и сморщил губы
в кривую улыбку. — Каменщики, которых не побило, отнеслись к несчастью довольно спокойно, — начал он рассказывать. — Я подбежал, вижу — человеку
ноги защемило между двумя тесинами,
лежит в обмороке. Кричу какому-то дяде: «Помоги вытащить», а он мне: «Не тронь, мертвых трогать не дозволяется». Так и не помог, отошел. Да и все они… Солдаты — работают, а они смотрят…
Зарубленный рабочий
лежал лицом
в луже крови, точно пил ее, руки его были спрятаны под грудью, а
ноги — как римская цифра V.
Проходя шагах
в двадцати от Дьякона, он посмотрел на него из-под очков, — старик, подогнув
ноги,
лежал на красном, изорванном ковре; издали лоскутья ковра казались толстыми, пышными.
Там у стола сидел парень
в клетчатом пиджаке и полосатых брюках; тугие щеки его обросли густой желтой шерстью, из больших светло-серых глаз текли слезы, смачивая шерсть, одной рукой он держался за стол, другой — за сиденье стула; левая
нога его, голая и забинтованная полотенцем выше колена,
лежала на деревянном стуле.
Хороший малый
лежал вверх носом у
ног Дуняши, колотил себя руками
в грудь и бормотал...
Вот она заговорила, но
в топоте и шуме голосов ее голос был не слышен, а круг снова разрывался, люди, отлетая
в сторону, шлепались на пол с мягким звуком, точно подушки, и
лежали неподвижно; некоторые, отскакивая, вертелись одиноко и парами, но все падали один за другим или, протянув руки вперед, точно слепцы, пошатываясь, отходили
в сторону и там тоже бессильно валились с
ног, точно подрубленные.
На скамье остался человек
в соломенной шляпе; сидел он, положив локти на спинку скамьи, вытянув
ноги, шляпа его, освещенная луною, светилась, точно медная, на дорожке
лежала его тень без головы.
Против Самгина
лежал вверх лицом, закрыв глаза, длинноногий человек, с рыжей, остренькой бородкой,
лежал сунув руки под затылок себе. Крик Пыльникова разбудил его, он сбросил
ноги на пол, сел и, посмотрев испуганно голубыми глазами
в лицо Самгина, торопливо вышел
в коридор, точно спешил на помощь кому-то.
Неточные совпадения
Васенька,
лежа на животе и вытянув одну
ногу в чулке, спал так крепко, что нельзя было от него добиться ответа.
Присутствие княгини Тверской, и по воспоминаниям, связанным с нею, и потому, что он вообще не любил ее, было неприятно Алексею Александровичу, и он пошел прямо
в детскую.
В первой детской Сережа,
лежа грудью на столе и положив
ноги на стул, рисовал что-то, весело приговаривая. Англичанка, заменившая во время болезни Анны француженку, с вязаньем миньярдиз сидевшая подле мальчика, поспешно встала, присела и дернула Сережу.
Оставшись
в отведенной комнате,
лежа на пружинном тюфяке, подкидывавшем неожиданно при каждом движении его руки и
ноги, Левин долго не спал. Ни один разговор со Свияжским, хотя и много умного было сказано им, не интересовал Левина; но доводы помещика требовали обсуждения. Левин невольно вспомнил все его слова и поправлял
в своем воображении то, что он отвечал ему.
И видел я тогда, молодой человек, видел я, как затем Катерина Ивановна, так же ни слова не говоря, подошла к Сонечкиной постельке и весь вечер
в ногах у ней на коленках простояла,
ноги ей целовала, встать не хотела, а потом так обе и заснули вместе, обнявшись… обе… обе… да-с… а я…
лежал пьяненькой-с.
Сложил бы, да и навалил бы камнем,
в том виде, как он прежде
лежал, придавил бы
ногой, да и пошел бы прочь.