Неточные совпадения
Дядя Яков действительно вел себя не совсем обычно. Он не заходил
в дом, здоровался с Климом рассеянно и как с незнакомым; он шагал по двору, как по улице, и, высоко подняв
голову, выпятив кадык, украшенный седой щетиной, смотрел
в окна глазами чужого. Выходил он из флигеля почти всегда
в полдень,
в жаркие часы,
возвращался к вечеру, задумчиво склонив
голову, сунув руки
в карманы толстых брюк цвета верблюжьей шерсти.
Когда он, очнувшись,
возвратился в свою комнату, Макаров,
голый по пояс, лежал на его постели, над ним наклонился незнакомый, седой доктор и, засучив рукава, ковырял грудь его длинной, блестящей иглой, говоря...
В этот жаркий день, когда он, сидя на песке, смотрел, как с мельницы
возвращаются Туробоев, Макаров и между ними Алина, —
в голове его вспыхнула утешительная догадка...
Неточные совпадения
Между тем Амалия Штокфиш распоряжалась: назначила с мещан по алтыну с каждого двора, с купцов же по фунту чаю да по
голове сахару по большой. Потом поехала
в казармы и из собственных рук поднесла солдатам по чарке водки и по куску пирога.
Возвращаясь домой, она встретила на дороге помощника градоначальника и стряпчего, которые гнали хворостиной гусей с луга.
Но как ни казались блестящими приобретенные Бородавкиным результаты,
в существе они были далеко не благотворны. Строптивость была истреблена — это правда, но
в то же время было истреблено и довольство. Жители понурили
головы и как бы захирели; нехотя они работали на полях, нехотя
возвращались домой, нехотя садились за скудную трапезу и слонялись из угла
в угол, словно все опостылело им.
На грязном
голом полу валялись два полуобнаженные человеческие остова (это были сами блаженные, уже успевшие
возвратиться с богомолья), которые бормотали и выкрикивали какие-то бессвязные слова и
в то же время вздрагивали, кривлялись и корчились, словно
в лихорадке.
Изредка доходили до слуха его какие-то, казалось, женские восклицания: «Врешь, пьяница! я никогда не позволяла ему такого грубиянства!» — или: «Ты не дерись, невежа, а ступай
в часть, там я тебе докажу!..» Словом, те слова, которые вдруг обдадут, как варом, какого-нибудь замечтавшегося двадцатилетнего юношу, когда,
возвращаясь из театра, несет он
в голове испанскую улицу, ночь, чудный женский образ с гитарой и кудрями.
Аркаша…» — беспрестанно вертелось у него
в голове; он пытался думать о чем-нибудь другом, и опять
возвращались те же мысли.