Неточные совпадения
Но его не услышали. Перебивая друг друга, они толкали его. Макаров, сняв фуражку, дважды больно ударил козырьком ее
по колену Клима. Двуцветные, вихрастые волосы его вздыбились и придали горбоносому
лицу не знакомое Климу, почти хищное выражение. Лида, дергая рукав шинели Клима, оскаливала зубы нехорошей усмешкой. У нее на щеках вспыхнули красные пятна, уши стали ярко-красными, руки дрожали. Клим еще никогда не
видел ее такой злой.
Она ушла, прежде чем он успел ответить ей. Конечно, она шутила, это Клим
видел по лицу ее. Но и в форме шутки ее слова взволновали его. Откуда, из каких наблюдений могла родиться у нее такая оскорбительная мысль? Клим долго, напряженно искал в себе: являлось ли у него сожаление, о котором догадывается Лидия? Не нашел и решил объясниться с нею. Но в течение двух дней он не выбрал времени для объяснения, а на третий пошел к Макарову, отягченный намерением, не совсем ясным ему.
Из окна своей комнаты Клим
видел за крышами угрожающе поднятые в небо пальцы фабричных труб; они напоминали ему исторические предвидения и пророчества Кутузова, напоминали остролицего рабочего, который
по праздникам таинственно, с черной лестницы, приходил к брату Дмитрию, и тоже таинственную барышню, с
лицом татарки, изредка посещавшую брата.
Снова оба, глядя друг на друга, тряслись в припадке смеха, а Клим Самгин
видел, что теперь
по мохнатому
лицу хромого льются настоящие слезы.
Размахивая палкой, делая даме в углу приветственные жесты рукою в желтой перчатке, Корвин важно шел в угол, встречу улыбке дамы, но, заметив фельетониста, остановился, нахмурил брови, и концы усов его грозно пошевелились, а матовые белки глаз налились кровью. Клим стоял, держась за спинку стула, ожидая, что сейчас разразится скандал,
по лицу Робинзона,
по его растерянной улыбке он
видел, что и фельетонист ждет того же.
— Пора, — сказала Спивак, вставая; ее слово прозвучало для Самгина двусмысленно, но
по лицу ее он
увидел, что она, кажется, не слушала регента.
Он ожидал
увидеть глаза черные, строгие или
по крайней мере угрюмые, а при таких почти бесцветных глазах борода ротмистра казалась крашеной и как будто увеличивала благодушие его, опрощала все окружающее. За спиною ротмистра, выше головы его, на черном треугольнике — бородатое, широкое
лицо Александра Третьего, над узенькой, оклеенной обоями дверью — большая фотография лысого, усатого человека в орденах, на столе, прижимая бумаги Клима, — толстая книга Сенкевича «Огнем и мечом».
— Я,
по совести, делаю любимое мною дело охраны государственного порядка, и, если я
вижу, что данное
лицо — враждебно порядку, я его не щажу!
— Вы — не в духе? — осведомился Туробоев и, небрежно кивнув головою, ушел, а Самгин, сняв очки, протирая стекла дрожащими пальцами, все еще
видел пред собою его стройную фигуру, тонкое
лицо и насмешливо сожалеющий взгляд модного портного на человека, который одет не
по моде.
Его не слушали. Рассеянные
по комнате люди, выходя из сумрака, из углов, постепенно и как бы против воли своей, сдвигались к столу. Бритоголовый встал на ноги и оказался длинным, плоским и
по фигуре похожим на Дьякона. Теперь Самгин
видел его
лицо, —
лицо человека, как бы только что переболевшего какой-то тяжелой, иссушающей болезнью, собранное из мелких костей, обтянутое старчески желтой кожей; в темных глазницах сверкали маленькие, узкие глаза.
В магазинах вспыхивали огни, а на улице сгущался мутный холод, сеялась какая-то сероватая пыль, пронзая кожу
лица. Неприятно было
видеть людей, которые шли встречу друг другу так, как будто ничего печального не случилось; неприятны голоса женщин и топот лошадиных копыт
по торцам, — странный звук, точно десятки молотков забивали гвозди в небо и в землю, заключая и город и душу в холодную, скучную темноту.
В быстрой смене шумных дней явился на два-три часа Кутузов. Самгин столкнулся с ним на улице, но не узнал его в человеке, похожем на деревенского лавочника.
Лицо Кутузова было стиснуто меховой шапкой с наушниками, полушубок на груди покрыт мучной и масляной коркой грязи, на ногах — серые валяные сапоги, обшитые кожей.
По этим сапогам Клим и вспомнил, войдя вечером к Спивак, что уже
видел Кутузова у ворот земской управы.
Взмахнув руками, он сбросил с себя шубу и начал бить кулаками
по голове своей; Самгин
видел, что
по лицу парня обильно текут слезы,
видел, что большинство толпы любуется парнем, как фокусником, и слышал восторженно злые крики человека в опорках...
Но Самгин уже знал: начинается пожар, — ленты огней с фокусной быстротою охватили полку и побежали
по коньку крыши, увеличиваясь числом, вырастая; желтые, алые, остроголовые, они, пронзая крышу, убегали все дальше
по хребту ее и весело кланялись в обе стороны. Самгин
видел, что
лицо в зеркале нахмурилось, рука поднялась к телефону над головой, но, не поймав трубку, опустилась на грудь.
— Ты хочешь напомнить: «Что у трезвого — на уме, у пьяного — на языке»? Нет, Валентин — фантазер, но это для него слишком тонко. Это — твоя догадка, Клим Иванович. И —
по лицу вижу — твоя!
Он
видел, как Захарий выхватил, вытолкнул из круга Васю; этот большой человек широко размахнул руками, как бы встречая и желая обнять кого-то, его
лицо улыбалось, сияло, когда он пошел
по кругу, — очень красивое и гордое
лицо.
Закурив папиросу, сердито барабаня пальцами
по толстому «Делу», Клим Иванович закрыл глаза, чтобы лучше
видеть стройную фигуру Таисьи, ее высокую грудь, ее спокойные, уверенные движения и хотя мало подвижное, но — красивое
лицо, внимательные, вопрошающие глаза.
— Социализм,
по его идее, древняя, варварская форма угнетения личности. — Он кричал, подвывая на высоких нотах, взбрасывал голову, прямые пряди черных волос обнажали на секунду угловатый лоб, затем падали на уши, на щеки,
лицо становилось узеньким, трепетали губы, дрожал подбородок, но все-таки Самгин
видел в этой маленькой тощей фигурке нечто игрушечное и комическое.
С приближением старости Клим Иванович Самгин утрачивал близорукость, зрение становилось почти нормальным, он уже носил очки не столько из нужды, как
по привычке; всматриваясь сверху в
лицо толпы, он достаточно хорошо
видел над темно-серой массой под измятыми картузами и шапками костлявые, чумазые, закоптевшие, мохнатые
лица и пытался вылепить из них одно
лицо.
Неточные совпадения
И, сказав это, вывел Домашку к толпе.
Увидели глуповцы разбитную стрельчиху и животами охнули. Стояла она перед ними, та же немытая, нечесаная, как прежде была; стояла, и хмельная улыбка бродила
по лицу ее. И стала им эта Домашка так люба, так люба, что и сказать невозможно.
Это выражение в
лице предводителя было особенно трогательно Левину, потому что вчера только он
по делу опеки был у него дома и
видел его во всем величии доброго и семейного человека.
Он помнил только его
лицо, как помнил все
лица, которые он когда-либо
видел, но он помнил тоже, что это было одно из
лиц, отложенных в его воображении в огромный отдел фальшиво-значительных и бедных
по выражению.
Когда Вронский опять навел в ту сторону бинокль, он заметил, что княжна Варвара особенно красна, неестественно смеется и беспрестанно оглядывается на соседнюю ложу; Анна же, сложив веер и постукивая им
по красному бархату, приглядывается куда-то, но не
видит и, очевидно, не хочет
видеть того, что происходит в соседней ложе. На
лице Яшвина было то выражение, которое бывало на нем, когда он проигрывал. Он насупившись засовывал всё глубже и глубже в рот свой левый ус и косился на ту же соседнюю ложу.
Он понял это и
по тому, что
видел, и более всего
по лицу Анны, которая, он знал, собрала свои последние силы, чтобы выдерживать взятую на себя роль.