— Бир, — сказал Петров, показывая ей два пальца. — Цвей бир! [Пару пива! (нем.)] Ничего не понимает, корова. Черт их знает, кому они нужны, эти мелкие народы? Их надобно выселить в Сибирь, вот что! Вообще — Сибирь заселить инородцами. А то, знаете, живут они на границе, все эти латыши,
эстонцы, чухонцы, и тяготеют к немцам. И все — революционеры. Знаете, в пятом году, в Риге, унтер-офицерская школа отлично расчесала латышей, били их, как бешеных собак. Молодцы унтер-офицеры, отличные стрелки…
Я до сих пор не знаю — сколько тогда значилось в Дерпте"казенных"студентов среди немцев, поляков,
эстонцев и латышей; но среди русских — ни буршей, ни"диких" — не помню ни одного.
По-русски он говорил очень плохо, а так как хозяин его был русский, по фамилии Лазарев, и
эстонцев поблизости не было, то почти все два года Янсон молчал.
После обеда пришел в гости слесарь электрического завода Иван Карлович Лестман; это был
эстонец громадного роста и широкоплечий, с скуластым лицом и белесою бородкою, очень застенчивый и молчаливый. Он благоговел перед Андреем Ивановичем.