Неточные совпадения
Иногда мне казалось, что церковь погружена глубоко в воду озера, спряталась от
земли, чтобы жить особенною, ни на что не похожею жизнью. Вероятно, это ощущение было вызвано у меня рассказом бабушки о граде Китеже, и часто я, дремотно покачиваясь вместе со всем
окружающим, убаюканный пением хора, шорохом молитв, вздохами людей, твердил про себя певучий, грустный рассказ...
Неточные совпадения
На реке Гага, как раз против притока Ада, в 5 км от моря, есть теплый ключ.
Окружающая его порода — диабаз. Здесь, собственно говоря, два ключа: горячий и холодный. Оба они имеют выходы на дне небольшого водоема, длина которого равна 2 м, ширина 5 м и глубина 0,6 м. Со дна с шипением выделяется сероводород. Температура воды +28,1°; на поверхности
земли, около резервуара, была +12°. Температура воздуха +7,5°С.
Я весь отдался влиянию
окружающей меня обстановки и шел по лесу наугад. Один раз я чуть было не наступил на ядовитую змею. Она проползла около самых моих ног и проворно спряталась под большим пнем. Немного дальше я увидел на осокоре черную ворону. Она чистила нос о ветку и часто каркала, поглядывая вниз на
землю. Испуганная моим приближением, ворона полетела в глубь леса, и следом за ней с
земли поднялись еще две вороны.
Ведь если бы не было этих людей, готовых по воле тех, кому они подчиняются, истязать, убивать того, кого велят, никто никогда не решился бы утверждать то, что с уверенностью утверждают все неработающие землевладельцы, а именно, что
земля,
окружающая мрущих от безземелья крестьян, есть собственность человека, не работающего на ней, и что мошеннически собранные хлебные запасы должны храниться в целости среди умирающего с голода населения, потому что купцу нужны барыши и т. п.
Когда соберется довольно много народа, то атаман выходит к оному из избы на крыльцо с серебряною позолоченною булавою; за ним с жезлами в руках есаулы, которые тотчас идут в средину собрания, кладут жезлы и шапки на
землю, читают молитву и кланяются сперва атаману, а потом на все стороны
окружающим их казакам.
Обремененные наследственными недугами, больные и слабые, они считаются в родной семье за лишнюю тягость и с первых лет до того дня, когда оканчивают тихое, бездейственное поприще свое на
земле в каком-нибудь темном углу избы, испытывают одно только горе, приправляемое ропотом
окружающих и горьким сознанием собственной своей бесполезности.