Не забывая пасхальную ночь в Петербурге, Самгин пил осторожно и ждал самого интересного момента, когда хорошо поевшие и в меру
выпившие люди, еще не успев охмелеть, говорили все сразу. Получалась метель слов, забавная путаница фраз:
А когда очнулся от задумчивости, Марк спал уже всею сладостью сна, какой дается крепко озябшему, уставшему, наевшемуся и
выпившему человеку.
По временам Чубаров, который вместе с одним из новоприбывших составлял центр двигавшейся живой тучки, клал на землю свой кулек и начинал жестикулировать с размашистостью горячего и, притом,
выпившего человека.
— Говорят тоже, что вино греет, но и это неправда, и всякий знает, что
выпивший человек согревается только накоротко, а надолго скорее застынет, чем непьющий.
Неточные совпадения
Первый о чем-то сосредоточенно думал и встряхивал головою, чтобы прогнать дремоту; на лице его привычная деловая сухость боролась с благодушием
человека, только что простившегося с родней и хорошо
выпившего; второй же влажными глазками удивленно глядел на мир божий и улыбался так широко, что, казалось, улыбка захватывала даже поля цилиндра; лицо его было красно и имело озябший вид.
Я не раз слыхал, что в свое время Иван Неофитович был одним из лучших танцоров на балах Московского Благородного Собрания. Он прекрасно владел французским языком и всю жизнь до глубокой старости с зеленым зонтиком на глазах продолжал читать «Journal des Debats. Высокого роста, но и когда я его помню,
человеком лет 45-ти, он уже был нетверд на ногах и ходил, как
люди сильно
выпившие, зигзагами.
Я чувствовал себя лишним на этом празднике примирения, он становился все менее приятен, — пиво быстро опьяняло
людей, уже хорошо
выпивших водки, они все более восторженно смотрели собачьими глазами в медное лицо хозяина, — оно и мне казалось в этот час необычным: зеленый глаз смотрел мягко, доверчиво и грустно.
Денисов в эту ночь праздновал производство свое в майоры, и Ростов, уже довольно
выпивший, в конце пирушки предложил тост за здоровье государя, но «не государя-императора, как говорят на официальных обедах, — сказал он, — а за здоровье государя, доброго, обворожительного и великого
человека; пьем за его здоровье и за верную победу над французами!»
И тут я вспомнил двух немного
выпивших старых мужичков Ефремовского уезда, ехавших из волостного правления, куда они ездили справляться о том, когда потребуются их сыновья на осеннее учение, которые на вопрос мой, как у них урожай и как они живут, отвечали мне, несмотря на то, что они были из самой плохой местности, — что, слава богу, спасибо царю-батюшке, на обсеменение выдали, теперь будут выдавать и на продовольствие до заговен по 30 фунтов на
человека, а после заговен — по полтора пуда.