Неточные совпадения
Зевота за делом, за книгой, зевота в
спектакле, и
та же зевота в шумном собрании и в приятельской беседе!
Вечером он для иностранца — тюрьма, особенно в такой сезон, когда нет
спектаклей и других публичных увеселений,
то есть осенью и зимой.
Что касается до лежанья на полу, до неподвижности и комической важности, какую сохраняют они в торжественных случаях,
то, вероятно, это если не комедия,
то балет в восточном вкусе, во всяком случае
спектакль, представленный для нас.
Этим
спектаклем ознаменовалось наше прощание с тропиками, из которых мы выходили в
то время и куда более уже не возвращались.
"Александринка"тогда еще была в загоне у светского общества. Когда состоялся
тот спектакль в Мариинском театре (там играла и драматическая труппа), где в"Грозе"Снеткова привлекла и петербургский"монд", это было своего рода событием.
Неточные совпадения
— Хоть бы умереть-то дали спокойно! — закричала она на всю толпу, — что за
спектакль нашли! С папиросами! Кхе-кхе-кхе! В шляпах войдите еще!.. И
то в шляпе один… Вон! К мертвому телу хоть уважение имейте!
Тарантьев делал много шума, выводил Обломова из неподвижности и скуки. Он кричал, спорил и составлял род какого-то
спектакля, избавляя ленивого барина самого от необходимости говорить и делать. В комнату, где царствовал сон и покой, Тарантьев приносил жизнь, движение, а иногда и вести извне. Обломов мог слушать, смотреть, не шевеля пальцем, на что-то бойкое, движущееся и говорящее перед ним. Кроме
того, он еще имел простодушие верить, что Тарантьев в самом деле способен посоветовать ему что-нибудь путное.
Утро уходило у него на мыканье по свету,
то есть по гостиным, отчасти на дела и службу, — вечер нередко он начинал
спектаклем, а кончал всегда картами в Английском клубе или у знакомых, а знакомы ему были все.
В 1879 году мальчиком в Пензе при театральном парикмахере Шишкове был ученик, маленький Митя. Это был любимец пензенского антрепренера В. П. Далматова, который единственно ему позволял прикасаться к своим волосам и учил его гриму. Раз В. П. Далматов в свой бенефис поставил «Записки сумасшедшего» и приказал Мите приготовить лысый парик.
Тот принес на
спектакль мокрый бычий пузырь и начал напяливать на выхоленную прическу Далматова… На крик актера в уборную сбежались артисты.
Кружок ставил — с разрешения генерал-губернатора князя Долгорукова, воображавшего себя удельным князем и не подчинявшегося Петербургу, —
спектакли и постом, и по субботам, но с
тем только, чтобы на афишах стояло: «сцены из трагедии „Макбет“, „сцены из комедии „Ревизор“, или «сцены из оперетты “Елена Прекрасная"“, хотя пьесы шли целиком.