Неточные совпадения
Он,
помолчав немного, начал так: «Однажды я ехал из Буюкдерэ в Константинополь и на
минуту слез… а лошадь ушла вперед
с дороги: так я и пришел пешком, верст пятнадцать будет…» — «Ну так что ж?» — «Вот я и боялся, — заключил Тимофей, — что, пожалуй, и эти лошади уйдут, вбежавши на гору, так чтоб не пришлось тоже идти пешком».
— Я тебе говорю, чтò я думаю, — сказал Степан Аркадьич улыбаясь. — Но я тебе больше скажу: моя жена — удивительнейшая женщина…. — Степан Аркадьич вздохнул, вспомнив о своих отношениях с женою, и,
помолчав с минуту, продолжал: — У нее есть дар предвидения. Она насквозь видит людей; но этого мало, — она знает, чтò будет, особенно по части браков. Она, например, предсказала, что Шаховская выйдет за Брентельна. Никто этому верить не хотел, а так вышло. И она — на твоей стороне.
Неточные совпадения
Откуда возьмется и надутость и чопорность, станет ворочаться по вытверженным наставлениям, станет ломать голову и придумывать,
с кем и как, и сколько нужно говорить, как на кого смотреть, всякую
минуту будет бояться, чтобы не сказать больше, чем нужно, запутается наконец сама, и кончится тем, что станет наконец врать всю жизнь, и выдет просто черт знает что!» Здесь он несколько времени
помолчал и потом прибавил: «А любопытно бы знать, чьих она? что, как ее отец? богатый ли помещик почтенного нрава или просто благомыслящий человек
с капиталом, приобретенным на службе?
Гость и хозяин не успели
помолчать двух
минут, как дверь в гостиной отворилась и вошла хозяйка, дама весьма высокая, в чепце
с лентами, перекрашенными домашнею краскою.
Атвуд взвел, как курок, левую бровь, постоял боком у двери и вышел. Эти десять
минут Грэй провел, закрыв руками лицо; он ни к чему не приготовлялся и ничего не рассчитывал, но хотел мысленно
помолчать. Тем временем его ждали уже все, нетерпеливо и
с любопытством, полным догадок. Он вышел и увидел по лицам ожидание невероятных вещей, но так как сам находил совершающееся вполне естественным, то напряжение чужих душ отразилось в нем легкой досадой.
С минуту помолчали. Оба поглядели друг на друга во все глаза.
У него была привычка беседовать
с самим собою вслух. Нередко, рассказывая историю, он задумывался на
минуту, на две, а
помолчав, начинал говорить очень тихо и непонятно. В такие
минуты Дронов толкал Клима ногою и, подмигивая на учителя левым глазом, более беспокойным, чем правый, усмехался кривенькой усмешкой; губы Дронова были рыбьи, тупые, жесткие, как хрящи. После урока Клим спрашивал: