Неточные совпадения
В Англии и ее колониях письмо есть заветный предмет, который проходит чрез тысячи рук, по железным и другим дорогам, по океанам, из полушария
в полушарие, и
находит неминуемо того, к кому послано, если только он жив, и так же неминуемо возвращается, откуда послано, если он умер или сам воротился туда же.
«Да как вы там будете ходить — качает?» — спрашивали люди, которые
находят, что если заказать карету не у такого-то каретника, так уж
в ней качает.
Некоторые
находят, что
в пароходе меньше поэзии, что он не так опрятен, некрасив.
Это от непривычки: если б пароходы существовали несколько тысяч лет, а парусные суда недавно, глаз людской, конечно,
находил бы больше поэзии
в этом быстром, видимом стремлении судна, на котором не мечется из угла
в угол измученная толпа людей, стараясь угодить ветру, а стоит
в бездействии, скрестив руки на груди, человек, с покойным сознанием, что под ногами его сжата сила, равная силе моря, заставляющая служить себе и бурю, и штиль.
Одни
нашли где-нибудь окно, другие пробрались
в самую церковь Св.
В поле не
найдешь праздного клочка земли;
в парке нет самородного куста.
Вижу где-то далеко отсюда,
в просторной комнате, на трех перинах, глубоко спящего человека: он и обеими руками, и одеялом закрыл себе голову, но мухи
нашли свободные места, кучками уселись на щеке и на шее.
Все
находило почетное место
в моей фантазии, все поступало
в капитал тех материалов, из которых слагается нежная, высокая, артистическая сторона жизни.
Пусть живописцы
найдут у себя краски, пусть хоть назовут эти цвета, которыми угасающее солнце окрашивает небеса! Посмотрите: фиолетовая пелена покрыла небо и смешалась с пурпуром; прошло еще мгновение, и сквозь нее проступает темно-зеленый, яшмовый оттенок: он
в свою очередь овладел небом.
Мы
нашли целый музеум между каменьями,
в которые яростно бьет прибой: раковин, моллюсков, морских ежей и раков.
Я никак не ожидал, чтоб Фаддеев способен был на какую-нибудь любезность, но, воротясь на фрегат, я
нашел у себя
в каюте великолепный цветок: горный тюльпан, величиной с чайную чашку, с розовыми листьями и темным, коричневым мхом внутри, на длинном стебле. «Где ты взял?» — спросил я. «
В Африке, на горе достал», — отвечал он.
Один из новых писателей о Капской колонии, Торнли Смит (Thornley Smith),
находит у бушменов сходство с Плиниевыми троглодитами, которые жили
в землянках, питались змеями и вместо явственной речи издавали глухое ворчанье.
А они подали три-четыре бутылки и четыре стакана: «Вот это фронтиньяк, это ривезальт», — говорили они, наливая то того, то другого вина, и я
нашел в одном сходство с chambertin: вино было точно из бургундских лоз.
На улице темнота, как сажа
в трубе; я едва
нашел ступени крыльца.
Мы заглянули
в длинный деревянный сарай, где живут 20 преступники. Он содержится чисто. Окон нет. У стен идут постели рядом, на широких досках, устроенных, как у нас полати
в избах, только ниже. Там мы
нашли большое общество сидевших и лежавших арестантов. Я спросил, можно ли, как это у нас водится, дать денег арестантам, но мне отвечали, что это строго запрещено.
По дороге везде работали черные арестанты с непокрытой головой, прямо под солнцем, не думая прятаться
в тень. Солдаты, не спуская с них глаз, держали заряженные ружья на втором взводе.
В одном месте мы застали людей, которые ходили по болотистому дну пропасти и чего-то искали. Вандик поговорил с ними по-голландски и сказал нам, что тут накануне утонул пьяный человек и вот теперь ищут его и не могут
найти.
Везде он хочет
находить то сукно и шелк,
в которое одевается
в Париже,
в Лондоне,
в Петербурге; везде к его услугам должен быть готов сапожник, портной, прачка.
Но глаз — несмотря на все разнообразие лиц и пестроту костюмов, на наготу и разноцветность тел, на стройность и грацию индийцев, на суетливых желтоватых китайцев, на коричневых малайцев, у которых рот, от беспрерывной жвачки бетеля, похож на трубку, из которой лет десять курили жуковский табак, на груды товаров, фруктов, на богатую и яркую зелень, несмотря на все это, или, пожалуй, смотря на все, глаз скоро утомляется, ищет чего-то и не
находит:
в этой толпе нет самой живой ее половины, ее цвета, роскоши — женщин.
Опять я поверил тут свое прежнее сравнение и
нашел его верным: да, это толпа диких зверей, терзающих,
в ярости, друг друга.
Тут мы
нашли озерко с пресной водой, сажени
в три или четыре шириной и длиной и по грудь глубиной.
Голова вся бритая, как и лицо, только с затылка волосы подняты кверху и зачесаны
в узенькую, коротенькую, как будто отрубленную косичку, крепко лежавшую на самой маковке. Сколько хлопот за такой хитрой и безобразной прической! За поясом у одного, старшего, заткнуты были две сабли, одна короче другой. Мы попросили показать и
нашли превосходные клинки.
Затем одинаковое трудолюбие и способности к ремеслам, любовь к земледелию, к торговле, одинаковые вкусы, один и тот же род пищи, одежда — словом, во всем
найдете подобие,
в иных случаях до того, что удивляешься, как можно допустить мнение о разноплеменности этих народов!
С баниосами были переводчики Льода и Cьоза. Я вслушивался
в японский язык и
нашел, что он очень звучен.
В нем гласные преобладают, особенно
в окончаниях. Нет ничего грубого, гортанного, как
в прочих восточных языках. А баниосы сказали, что русский язык похож будто на китайский, — спасибо! Мы заказали привезти много вещей, вееров, лакированных ящиков и тому подобного. Не знаем, привезут ли.
Они
находят выгоднее строить европейцам дворцы, копать землю, не все для одного посева, как у себя
в Китае, а работать на судах, быть приказчиками и, наконец, торговать самим.
Утром поздно уже, переспав два раза срок, путешественник вдруг освобождает с трудом голову из-под спуда подушек, вскакивает, с прической а l’imbecile [как у помешанного — фр.], и дико озирается по сторонам, думая: «Что это за деревья, откуда они взялись и зачем он сам тут?» Очнувшись, шарит около себя, ища картуза, и видит, что
в него вместо головы угодила нога, или ощупывает его под собой, а иногда и вовсе не
находит.
Камень этот, кроме Китая,
находят местами
в Венгрии и Саксонии.
А оно никогда не
найдет, потому что подкупленные агенты всегда умеют заблаговременно предупредить хозяина, и груз бросят
в реку или свезут: тогда правительство, за фальшивое подозрение, не разделается с иностранцами, и оттого осмотра никогда не бывает.
«Ну, это значит быть без обеда», — думал я, поглядывая на две гладкие, белые, совсем тупые спицы, которыми нельзя взять ни твердого, ни мягкого кушанья. Как же и чем есть? На соседа моего Унковского, видно,
нашло такое же раздумье, а может быть, заговорил и голод, только он взял обе палочки и грустно разглядывал их. Полномочные рассмеялись и наконец решили приняться за обед.
В это время вошли опять слуги, и каждый нес на подносе серебряную ложку и вилку для нас.
Я сделал замечание, что
нахожу в некоторых блюдах сходство с европейскими и вижу, что японцы, как люди порядочные, кухней не пренебрегают.
После обеда адмирал подал Кавадзи золотые часы; «к цепочке, которую вам сейчас подарили», — добавил он. Кавадзи был
в восторге: он еще и
в заседаниях как будто напрашивался на такой подарок и все показывал свои толстые, неуклюжие серебряные часы, каких у нас не
найдешь теперь даже у деревенского дьячка. Тсутсую подарили часы поменьше, тоже золотые, и два куска шелковой материи. Прочим двум по куску материи.
Мы съехали после обеда на берег, лениво и задумчиво бродили по лесам, или, лучше сказать, по садам, зашли куда-то
в сторону,
нашли холм между кедрами, полежали на траве, зашли
в кумирню, напились воды из колодца, а вечером пили чай на берегу, под навесом мирт и папирусов, — словом, провели вечер совершенно идиллически.
Мы ходили из лавки
в лавку, купили несколько пачек сигар — оказались дрянные. Спрашивали, по поручению одного из товарищей, оставшихся на фрегате, нюхательного табаку — нам сказали, что во всей Маниле нельзя
найти ни одного фунта. Нас все потчевали европейскими изделиями: сукнами, шелковыми и другими материями, часами, цепочками; особенно француз
в мебельном магазине так приставал, чтоб купили у него цепочку, как будто от этого зависело все его благополучие.
«Вот скорпионы — другое дело, — говорил Демьен, — c’est tres mauvais, я часто
находил их у себя
в кухне: с дровами привозили.
Я вертел
в руках обе сигары с крайнею недоверчивостью: «Сделаны вчера, сегодня, — говорил я, —
нашел чем угостить!» — и готов был бросить за окно, но из учтивости спрятал
в карман, с намерением бросить, лишь только сяду
в карету.
«Ну нельзя ли хоть таких?» — спросил я. «Таких и гораздо меньше, второго сорта, вы
найдете в магазине».
В губернаторе
находят пока один недостаток: он слишком исполнен своего достоинства, гордится древностью рода и тем, что жена его — первая штатс-дама при королеве, от этого он важничает, как петух…
Он прежде всего предложил мне сигару гаванской свертки, потом на мой вопрос отвечал, что сигары не готовы: «Дня через четыре приготовим». — «Я через день еду», — заметил я. Он пожал плечами. «Возьмите
в магазине, какие
найдете, — прибавил он, — или обратитесь к инспектору».
Видно, уж так заведено
в мире, что на Волге и Урале не купишь на рынках хорошей икры;
в Эперне не удастся выпить бутылки хорошего шампанского, а
в Торжке не
найдешь теперь и знаменитых пожарских котлет: их лучше делают
в Петербурге.
А провожатый мой все шептал мне, отворотясь
в сторону, что надо прийти «прямо и просто», а куда — все не говорил, прибавил только свое: «Je vous parle franchement, vous comprenez?» — «Да не надо ли подарить кого-нибудь?» — сказал я ему наконец, выведенный из терпения. «Non, non, — сильно заговорил он, — но вы знаете сами, злоупотребления, строгости… но это ничего; вы можете все достать… вас принимал у себя губернатор — оно так, я видел вас там; но все-таки надо прийти… просто: vous comprenez?» — «Я приду сюда вечером, — сказал я решительно, устав слушать эту болтовню, — и надеюсь
найти сигары всех сортов…» — «Кроме первого сорта гаванской свертки», — прибавил чиновник и сказал что-то тагалу по-испански…
Но скоро перестали удивляться: воротясь
в каюту, мы
нашли сигарочницу на диване, на котором сидели японцы.
Матрос
нашел ее
в кусте, на котором сидели еще аист и сорока.
Наши
нашли эту комедию очень глупой и пошли прочь; тогда один из битых бросился за ними, схватил одного из матросов и потащил
в толпу.
Этого сорта суда
находят в Охотском море огромную поживу и
в иное время заходят туда
в числе двухсот и более.
Мы дотащились до Маила, где
нашли прекрасную новую юрту, о двух комнатах, опрятную, с окнами, где слюда вместо стекол, пол усыпан еловыми ветками, лавки чистые, камин хоть сейчас
в гостиную, только покрасить.
Я
нашел в лесу оставленную кем-то нару (сани) и лег на нее, как на диван; кругом пустыня.
Отчего Егор Петрович Бушков живет на Ичугей-Муранской станции, отчего нанимается у якута и живет с ним
в юрте — это его тайны, к которым я ключа не
нашел.
— «Теперь здесь мехов никаких не
найдете…» — заметили мне. «
В Якутске не
найду мехов!» — «Не
найдете; вот если б летом изволили пожаловать, тогда дивно бывает мехов: тогда бы славный купили, какой угодно, и дешево».
Еще несколько лет — и если вы приедете
в Якутск, то, пожалуй, полиция не станет заботиться о квартире для вас, а вы
в лавке
найдете, что вам нужно, но зато, может быть, не узнаете обязательных и гостеприимных К‹сенофонта› П‹етровича›, П‹етра› Ф‹едорыча›, А‹лексея› Я‹ковлича› и других.
Приезжаете на станцию, конечно
в плохую юрту, но под кров, греетесь у очага,
находите летом лошадей, зимой оленей и смело углубляетесь, вслед за якутом,
в дикую, непроницаемую чащу леса, едете по руслу рек, горных потоков, у подошвы гор или взбираетесь на утесы по протоптанным и — увы! где романтизм? — безопасным тропинкам.
«Где же страшный, почти неодолимый путь?» — спрашиваете вы себя, проехавши тысячу двести верст: везде станции, лошади,
в некоторых пунктах, как, например, на реке Мае,
найдете свежее мясо, дичь, а молоко и овощи, то есть капусту, морковь и т. п., везде; у агентов Американской компании чай и сахар.