Неточные совпадения
«Боже мой! кто это выдумал путешествия? — невольно с горестью воскликнул я, — едешь четвертый месяц, только и видишь серое небо и качку!» Кто-то засмеялся. «Ах, это вы!» —
сказал я, увидя, что в каюте стоит, держась рукой за потолок, самый высокий из моих товарищей, К. И. Лосев. «Да право! — продолжал я, — где же это синее море, голубое небо да теплота, птицы какие-то да рыбы, которых, говорят, видно на самом дне?» На ропот мой как тут явился и
дед.
«Вот ведь это кто все рассказывает о голубом небе да о тепле!» —
сказал Лосев. «Где же тепло? Подавайте голубое небо и тепло!..» — приставал я. Но
дед маленькими своими шажками проворно пошел к карте и начал мерять по ней циркулем градусы да чертить карандашом. «Слышите ли?» —
сказал я ему.
— Ведите назад! —
сказал я
деду.
«Этому дереву около девяноста лет, —
сказал хозяин, — оно посажено моим
дедом в день его свадьбы».
— Где ж она? подайте луну, —
сказал я
деду, который приходил за мной звать меня вверх.
«Вам должно быть лет 80, вы мне годитесь в отцы и в
деды», —
сказать так — значит польстить.
Всё болело; голова у меня была мокрая, тело тяжелое, но не хотелось говорить об этом, — всё кругом было так странно: почти на всех стульях комнаты сидели чужие люди: священник в лиловом, седой старичок в очках и военном платье и еще много; все они сидели неподвижно, как деревянные, застыв в ожидании, и слушали плеск воды где-то близко. У косяка двери стоял дядя Яков, вытянувшись, спрятав руки за спину.
Дед сказал ему:
Неточные совпадения
«Скучаешь, видно, дяденька?» // — Нет, тут статья особая, // Не скука тут — война! // И сам, и люди вечером // Уйдут, а к Федосеичу // В каморку враг: поборемся! // Борюсь я десять лет. // Как выпьешь рюмку лишнюю, // Махорки как накуришься, // Как эта печь накалится // Да свечка нагорит — // Так тут устой… — // Я вспомнила // Про богатырство
дедово: // «Ты, дядюшка, —
сказала я, — // Должно быть, богатырь».
Тут башмачки козловые //
Дед внучке торговал, // Пять раз про цену спрашивал, // Вертел в руках, оглядывал: // Товар первейший сорт! // «Ну, дядя! два двугривенных // Плати, не то проваливай!» — //
Сказал ему купец.
Так же несомненно, как нужно отдать долг, нужно было держать родовую землю в таком положении, чтобы сын, получив ее в наследство,
сказал так же спасибо отцу, как Левин говорил спасибо
деду за всё то, что он настроил и насадил.
«То, что она не дворянка, поверьте, не смущало меня ни минуты, —
сказал он мне, — мой
дед женат был на дворовой девушке, певице на собственном крепостном театре одного соседа-помещика.
Но главное в рассказах
деда было то, что в жизнь свою он никогда не лгал, и что, бывало, ни
скажет, то именно так и было.