Неточные совпадения
Этому чиновнику посылают еще сто рублей деньгами к Пасхе, столько-то раздать у себя
в деревне старым слугам, живущим на пенсии, а их много, да мужичкам, которые то ноги отморозили, ездивши по дрова, то обгорели, суша хлеб
в овине, кого
в дугу согнуло от какой-то лихой болести, так что
спины не разогнет, у другого темная вода закрыла глаза.
Едва станешь засыпать — во сне ведь другая жизнь и, стало быть, другие обстоятельства, — приснитесь вы, ваша гостиная или дача какая-нибудь; кругом знакомые лица; говоришь, слушаешь музыку: вдруг хаос — ваши лица искажаются
в какие-то призраки; полуоткрываешь сонные глаза и видишь, не то во сне, не то наяву, половину вашего фортепиано и половину скамьи; на картине, вместо женщины с обнаженной
спиной, очутился часовой; раздался внезапный треск, звон — очнешься — что такое? ничего: заскрипел трап, хлопнула дверь, упал графин, или кто-нибудь вскакивает с постели и бранится, облитый водою, хлынувшей к нему из полупортика прямо на тюфяк.
Вглядывался я и заключил, что это равнодушие — родня тому спокойствию или той беспечности, с которой другой Фаддеев, где-нибудь на берегу, по веревке, с топором, взбирается на колокольню и чинит шпиц или сидит с кистью на дощечке и болтается
в воздухе, на верху четырехэтажного дома, оборачиваясь,
в размахах веревки,
спиной то к улице, то к дому.
Он и
в жар и
в холод всегда застегнут, всегда бодр; только
в жар подбородок у него светится, как будто вымазанный маслом;
в качку и не
в качку стоит на ногах твердо, заложив коротенькие руки на
спину или немного пониже, а на ходу шагает маленькими шажками.
Мы лорнировали берег, удили рыбу, и, между прочим, вытащили какую-то толстенькую рыбу с круглой головкой, мягкую, без чешуи; брюхо у ней желтое, а
спина вся
в пятнах.
Взгляд далеко обнимает пространство и ничего не встречает, кроме белоснежного песку, разноцветной и разнообразной травы да однообразных кустов, потом неизбежных гор, которые группами, беспорядочно стоят, как люди, на огромной площади, то
в кружок, то рядом, то лицом или
спинами друг к другу.
И козел, и козы, заметив нас, оставались
в нерешимости. Козел стоял как окаменелый, вполуоборот; закинув немного рога на
спину и навострив уши, глядел на нас. «Как бы поближе подъехать и не испугать их?» — сказали мы.
Не было возможности дойти до вершины холма, где стоял губернаторский дом: жарко, пот струился по лицам. Мы полюбовались с полугоры рейдом, городом, которого европейская правильная часть лежала около холма, потом велели скорее вести себя
в отель, под спасительную сень, добрались до балкона и заказали завтрак, но прежде выпили множество содовой воды и едва пришли
в себя. Несмотря на зонтик, солнце жжет без милосердия ноги,
спину, грудь — все, куда только падает его луч.
Всюду мелькают их голые плечи,
спины, ноги и головы, покрытые только густо сложенной
в два ряда косой.
Возвращаясь на пристань, мы видели
в толпе китайцев женщину, которая, держа голого ребенка на руках, мочила пальцы во рту и немилосердно щипала ему
спину вдоль позвоночного хребта.
—
В Тамбове, ваше высокоблагородие, всегда, бывало, целый день на солнце сидишь и голову подставишь — ничего; ляжешь на траве,
спину и брюхо греешь — хорошо. А здесь бог знает что: солнце-то словно пластырь! — отвечал он с досадой.
В кают-компанию пришел к старшему офицеру писарь с жалобой на музыканта Макарова, что он изломал ему
спину.
Все это делалось стоя, все были
в параде: шелковых юбок не оберешься. Видно, что собрание было самое торжественное. Кичибе и Эйноске были тоже
в шелку: креповая черная или голубая мантильи, с белыми гербами на
спине и плечах, шелковый халат, такая же юбка и белые бумажные чулки.
Там то же почти, что и
в Чуди: длинные, загороженные каменными, массивными заборами улицы с густыми, прекрасными деревьями: так что идешь по аллеям. У ворот домов стоят жители. Они, кажется, немного перестали бояться нас, видя, что мы ничего худого им не делаем.
В городе, при таком большом народонаселении, было живое движение. Много народа толпилось, ходило взад и вперед; носили тяжести, и довольно большие, особенно женщины. У некоторых были дети за
спиной или за пазухой.
Мы вышли к большому монастырю,
в главную аллею, которая ведет
в столицу, и сели там на парапете моста. Дорога эта оживлена особенным движением: беспрестанно идут с ношами овощей взад и вперед или ведут лошадей с перекинутыми через
спину кулями риса, с папушами табаку и т. п. Лошади фыркали и пятились от нас.
В полях везде работают. Мы пошли на сахарную плантацию. Она отделялась от большой дороги полями с рисом, которые были наполнены водой и походили на пруды с зеленой, стоячей водой.
Направо, у крепости, растет мелкая трава; там бегают с криком ребятишки;
в тени лежат буйволы, с ужаснейшими, закинутыми на
спину рогами, или стоят по горло
в воде.
Мужчины — те ничего не говорят: смотрят на вас с равнодушным любопытством, медленно почесывая грудь,
спину или что-нибудь другое, как делают и у нас мужики
в полях, отрываясь на минуту от плуга или косы, чтоб поглядеть на проезжего.
«Да это прекрасная сигара! — сказал я, — нельзя ли купить таких?» — «Нет, это гаванской свертки: готовых нет, недели через две можно, — прибавил он тише, оборачиваясь
спиной к нескольким старухам, которые
в этой же комнате, на полу, свертывали сигары, — я могу вам приготовить несколько тысяч…» — «Мы едва ли столько времени останемся здесь.
Мы обедали
в палатке; запах от кораллов так силен, что почти есть нельзя. Обед весь состоял из рыбы: уха, жареная рыба и гомар чудовищных размеров и блестящих красок; но его оставили к ужину. Шея у него — самого чистого дикого цвета, как будто из шелковой материи, с коричневыми полосами;
спина синяя, двуличневая, с блеском; усы
в четверть аршина длиной, красноватые.
У одной только и есть, что голова, а рот такой, что комар не пролезет; у другой одно брюхо, третья вся состоит из
спины, четвертая
в каких-то шипах, у иной глаза посреди тела,
в равном расстоянии от хвоста и рта; другую примешь с первого взгляда за кожаный портмоне и т. д.
Но взмахи хвоста были так порывисты, что попасть
в голову было трудно и удары все приходились по
спине, а это ей, по-видимому, нипочем.
Кожа акулы очень ценится столярами для полировки дерева; кроме того, ею обивают разные вещи;
в Японии обтягивают сабли. Мне один японец подарил маленький баул, обтянутый кожей акулы; очень красиво, похоже немного на тисненый сафьян. Мне показали потом маленькую рыбку,
в четверть аршина величиной, найденную прилипшею к
спине акулы и одного цвета со
спиной. У нас попросту называли ее прилипалой. На одной стороне ее был виден оттиск шероховатой кожи акулы.
Проснувшись ночью, я почувствовал, что у меня зябнет не одна
спина, а весь я озяб, и было отчего: огонь на очаге погасал, изредка стреляя искрами то на лавку, то на тулуп смотрителя или на пол,
в сено.
Лошади от ветра воротят морды назад, ямщики тоже, и седоки прячут лицо
в подушки — напрасно: так и режет шею,
спину, грудь и непременно доберется до носа.
В другой раз, где-то
в поясах сплошного лета, при безветрии, мы прохаживались с отцом Аввакумом все по тем же шканцам. Вдруг ему вздумалось взобраться по трехступенной лесенке на площадку, с которой обыкновенно, стоя, командует вахтенный офицер. Отец Аввакум обозрел море и потом, обернувшись
спиной к нему, вдруг… сел на эту самую площадку «отдохнуть», как он говаривал.
Помню я этого Терентьева, худощавого, рябого, лихого боцмана, всегда с свистком на груди и с линьком или лопарем
в руках. Это тот самый, о котором я упоминал
в начале путешествия и который угощал моего Фаддеева то линьком, то лопарем по
спине, когда этот последний, радея мне (без моей просьбы, а всегда сюрпризом), таскал украдкой пресную воду на умыванье, сверх положенного количества, из систерн во время плавания
в Немецком море.