Неточные совпадения
В другом я — новый аргонавт,
в соломенной шляпе,
в белой льняной куртке, может быть с табачной жвачкой во
рту, стремящийся по безднам за золотым руном
в недоступную Колхиду, меняющий ежемесячно климаты, небеса, моря, государства.
— «Куда же отправитесь, выслужив пенсию?» — «И сам не знаю; может быть, во Францию…» — «А вы знаете по-французски?» — «О да…» — «
В самом деле?» И мы живо заговорили с ним, а до тех пор, правду сказать, кроме Арефьева, который отлично говорит по-английски, у нас
рты были точно зашиты.
Там высунулась из воды голова буйвола; там бедный и давно не бритый китаец, под плетеной шляпой, тащит, обливаясь потом, ношу; там несколько их сидят около походной лавочки или
в своих магазинах, на пятках,
в кружок и уплетают двумя палочками вареный рис, держа чашку у самого
рта, и время от времени достают из другой чашки, с темною жидкостью, этими же палочками необыкновенно ловко какие-то кусочки и едят.
Но глаз — несмотря на все разнообразие лиц и пестроту костюмов, на наготу и разноцветность тел, на стройность и грацию индийцев, на суетливых желтоватых китайцев, на коричневых малайцев, у которых
рот, от беспрерывной жвачки бетеля, похож на трубку, из которой лет десять курили жуковский табак, на груды товаров, фруктов, на богатую и яркую зелень, несмотря на все это, или, пожалуй, смотря на все, глаз скоро утомляется, ищет чего-то и не находит:
в этой толпе нет самой живой ее половины, ее цвета, роскоши — женщин.
Возвращаясь на пристань, мы видели
в толпе китайцев женщину, которая, держа голого ребенка на руках, мочила пальцы во
рту и немилосердно щипала ему спину вдоль позвоночного хребта.
Я осмотрел
рот у ней: зубы расположены
в четыре ряда, мелкие, но острые, как пила.
Они вглядывались во все с любопытством, осматривали все
в каюте, раскрыли
рот от удивления, когда кто-то дотронулся до клавишей фортепиано.
Они пробыли почти до вечера. Свита их, прислужники, бродили по палубе, смотрели на все, полуразиня
рот. По фрегату раздавалось щелканье соломенных сандалий и беспрестанно слышался шорох шелковых юбок, так что,
в иную минуту, почудится что-то будто знакомое… взглянешь и разочаруешься! Некоторые физиономии до крайности глуповаты.
В бумаге заключалось согласие горочью принять письмо. Только было, на вопрос адмирала, я разинул
рот отвечать, как губернатор взял другую бумагу, таким же порядком прочел ее; тот же старик, секретарь, взял и передал ее, с теми же церемониями, Кичибе.
В этой второй бумаге сказано было, что «письмо будет принято, но что скорого ответа на него быть не может».
Японцы уехали с обещанием вечером привезти ответ губернатора о месте. «Стало быть, о прежнем, то есть об отъезде, уже нет и речи», — сказали они, уезжая, и стали отирать себе
рот, как будто стирая прежние слова. А мы начали толковать о предстоящих переменах
в нашем плане. Я еще, до отъезда их, не утерпел и вышел на палубу. Капитан распоряжался привязкой парусов. «Напрасно, — сказал я, — велите опять отвязывать, не пойдем».
Положив ногу на ногу и спрятав руки
в рукава, он жевал табак и по временам открывал
рот… что за
рот! не обращая ни на что внимания.
Мы шли по полям, засеянным разными овощами. Фермы рассеяны саженях во ста пятидесяти или двухстах друг от друга. Заглядывали
в домы; «Чинь-чинь», — говорили мы жителям: они улыбались и просили войти. Из дверей одной фермы выглянул китаец, седой,
в очках с огромными круглыми стеклами, державшихся только на носу.
В руках у него была книга. Отец Аввакум взял у него книгу, снял с его носа очки, надел на свой и стал читать вслух по-китайски, как по-русски. Китаец и
рот разинул. Книга была — Конфуций.
На лице осталось раздумье,
рот отворен, он опирается на локоть и табакерка
в руке.
Не раз многие закрывали
рот рукавом, глядя, как недоверчиво и пытливо мы вглядываемся
в кушанья и как сначала осторожно пробуем их.
У одной только и есть, что голова, а
рот такой, что комар не пролезет; у другой одно брюхо, третья вся состоит из спины, четвертая
в каких-то шипах, у иной глаза посреди тела,
в равном расстоянии от хвоста и
рта; другую примешь с первого взгляда за кожаный портмоне и т. д.
Крюк вонзился ей
в верхнюю челюсть: она, от боли, открыла
рот настежь.
С лодок набралось много простых японцев, гребцов и слуг; они с удивлением, разинув
рты, смотрели, как двое, рулевой, с русыми, загнутыми кверху усами и строгим, неулыбающимся лицом, и другой, с черными бакенбардами, пожилой боцман, с гремушками
в руках, плясали долго и неистово, как будто работали трудную работу.
Неточные совпадения
Хлестаков. Черт его знает, что такое, только не жаркое. Это топор, зажаренный вместо говядины. (Ест.)Мошенники, канальи, чем они кормят! И челюсти заболят, если съешь один такой кусок. (Ковыряет пальцем
в зубах.)Подлецы! Совершенно как деревянная кора, ничем вытащить нельзя; и зубы почернеют после этих блюд. Мошенники! (Вытирает
рот салфеткой.)Больше ничего нет?
Городничий. Чш! (Закрывает ему
рот.)Эк как каркнула ворона! (Дразнит его.)Был по приказанию! Как из бочки, так рычит. (К Осипу.)Ну, друг, ты ступай приготовляй там, что нужно для барина. Все, что ни есть
в долге, требуй.
Вгляделся барин
в пахаря: // Грудь впалая; как вдавленный // Живот; у глаз, у
рта // Излучины, как трещины // На высохшей земле; // И сам на землю-матушку // Похож он: шея бурая, // Как пласт, сохой отрезанный, // Кирпичное лицо, // Рука — кора древесная, // А волосы — песок.
Под утро поразъехалась, // Поразбрелась толпа. // Крестьяне спать надумали, // Вдруг тройка с колокольчиком // Откуда ни взялась, // Летит! а
в ней качается // Какой-то барин кругленький, // Усатенький, пузатенький, // С сигарочкой во
рту. // Крестьяне разом бросились // К дороге, сняли шапочки, // Низенько поклонилися, // Повыстроились
в ряд // И тройке с колокольчиком // Загородили путь…
По мере удаления от центра
роты пересекаются бульварами, которые
в двух местах опоясывают город и
в то же время представляют защиту от внешних врагов.