Козлов, в свою очередь, отвел Райского в сторону. Долго шептал он ему, прося отыскать жену,
дал письмо к ней и адрес ее, и успокоился, когда Райский тщательно положил письмо в бумажник.
Неточные совпадения
Опекуну она не
давала сунуть носа в ее дела и, не признавая никаких документов, бумаг, записей и актов, поддерживала порядок, бывший при последних владельцах, и отзывалась в ответ на
письма опекуна, что все акты, записи и документы записаны у ней на совести, и она отдаст отчет внуку, когда он вырастет, а до тех пор, по словесному завещанию отца и матери его, она полная хозяйка.
— Да, упасть в обморок не от того, от чего вы упали, а от того, что осмелились распоряжаться вашим сердцем, потом уйти из дома и сделаться его женой. «Сочиняет, пишет
письма,
дает уроки, получает деньги, и этим живет!» В самом деле, какой позор! А они, — он опять указал на предков, — получали, ничего не сочиняя, и проедали весь свой век чужое — какая слава!.. Что же сталось с Ельниным?
— Оставим это. Ты меня не любишь, еще немного времени, впечатление мое побледнеет, я уеду, и ты никогда не услышишь обо мне.
Дай мне руку, скажи дружески, кто учил тебя, Вера, — кто этот цивилизатор? Не тот ли, что
письма пишет на синей бумаге!..
Получая изредка ее краткие
письма, где дружеский тон смешивался с ядовитым смехом над его страстью, над стремлениями к идеалам, над игрой его фантазии, которою он нередко сверкал в разговорах с ней, он сам заливался искренним смехом и потом почти плакал от грусти и от бессилия рассказать себя,
дать ключ к своей натуре.
— Я и не говорила бы, если б не
письма. Мне нужен покой… Бабушка! увези, спрячь меня… или я умру! Я устала… силы нет…
дай отдохнуть… А он зовет туда… хочет прийти сам…
— Я как-нибудь, через брата, или соберусь с силами и сама отвечу на эти
письма,
дам понять, в каком я положении, отниму всякие надежды на свидание. А теперь мне нужно пока
дать ему знать только, чтоб он не ходил в беседку и не ждал напрасно…
Вера, узнав, что Райский не выходил со двора, пошла к нему в старый дом, куда он перешел с тех пор, как Козлов поселился у них, с тем чтобы сказать ему о новых
письмах, узнать, как он примет это, и, смотря по этому,
дать ему понять, какова должна быть его роль, если бабушка возложит на него видеться с Марком.
— Нет, этого я не вижу, и она мне не говорила о любви, а
дала вот эту записку и просила подтвердить, что она не может и не желает более видеться с вами и получать
писем.
— И
писем не будете писать, —
давал за него ответ Тушин, — потому что их не передадут. В дом тоже не придете — вас не примут…
Он не договорил и задумался. А он ждал ответа на свое
письмо к жене. Ульяна Андреевна недавно написала к хозяйке квартиры, чтобы ей прислали… теплый салоп, оставшийся дома, и
дала свой адрес, а о муже не упомянула. Козлов сам отправил салоп и написал ей горячее
письмо — с призывом, говорил о своей дружбе, даже о любви…
Он
дал отворившей ему дверь девушке карточку и
письмо от Козлова.
— Звонят. Выходит девушка, они
дают письмо и уверяют девушку, что оба так влюблены, что сейчас умрут тут у двери. Девушка в недоумении ведет переговоры. Вдруг является господин с бакенбардами колбасиками, красный, как рак, объявляет, что в доме никого не живет, кроме его жены, и выгоняет обоих.
Но все-таки он представил несколько соображений, из которых следовало, что вагоны загнали куда-нибудь в Литву. Самгину показалось, что у этого человека есть причины желать, чтоб он, Самгин, исчез. Но следователь подкрепил доводы в пользу поездки предложением
дать письмо к брату его жены, ротмистру полевых жандармов.
Неточные совпадения
Коробкин.
Дайте мне! Вот у меня, я думаю, получше глаза. (Берет
письмо.)
(
Дает Осипу
письмо.)На, отнеси.
Хлестаков (пишет).Ну, хорошо. Отнеси только наперед это
письмо; пожалуй, вместе и подорожную возьми. Да зато, смотри, чтоб лошади хорошие были! Ямщикам скажи, что я буду
давать по целковому; чтобы так, как фельдъегеря, катили и песни бы пели!.. (Продолжает писать.)Воображаю, Тряпичкин умрет со смеху…
Она раскаивалась утром в том, чтó она сказала мужу, и желала только одного, чтоб эти слова были как бы не сказаны. И вот
письмо это признавало слова несказанными и
давало ей то, чего она желала. Но теперь это
письмо представлялось ей ужаснее всего, что только она могла себе представить.
— Вы приедете ко мне, — сказала графиня Лидия Ивановна, помолчав, — нам надо поговорить о грустном для вас деле. Я всё бы
дала, чтоб избавить вас от некоторых воспоминаний, но другие не так думают. Я получила от нее
письмо. Она здесь, в Петербурге.