Неточные совпадения
Он глядит, разиня рот от удивления, на падающие вещи, а не на те, которые остаются на руках, и оттого держит
поднос косо, а вещи продолжают падать, — и так иногда он принесет на другой конец комнаты одну рюмку или тарелку, а иногда с бранью и проклятиями бросит сам и последнее, что осталось в руках.
Через четверть часа Захар отворил дверь
подносом, который держал в обеих руках, и, войдя в комнату, хотел ногой притворить дверь, но промахнулся и ударил по пустому месту: рюмка упала, а вместе с ней еще пробка с графина и булка.
Захар, с
подносом в руках, наклонился было поднять булку, но, присев, вдруг увидел, что обе руки заняты и поднять нечем.
И, поставив
поднос, он поднял с пола, что уронил: взяв булку, он дунул на нее и положил на стол.
Но человек подал ему чашку чаю и
поднос с кренделями. Он хотел подавить в себе смущение, быть развязным и в этой развязности захватил такую кучу сухарей, бисквитов, кренделей, что сидевшая с ним рядом девочка засмеялась. Другие поглядывали на кучу с любопытством.
Но когда однажды он понес
поднос с чашками и стаканами, разбил два стакана и начал, по обыкновению, ругаться и хотел бросить на пол и весь
поднос, она взяла
поднос у него из рук, поставила другие стаканы, еще сахарницу, хлеб и так уставила все, что ни одна чашка не шевельнулась, и потом показала ему, как взять
поднос одной рукой, как плотно придержать другой, потом два раза прошла по комнате, вертя
подносом направо и налево, и ни одна ложечка не пошевелилась на нем, Захару вдруг ясно стало, что Анисья умнее его!
Он вырвал у ней
поднос, разронял стаканы и уже с тех пор не мог простить ей этого.
Захар, по обыкновению, колебля
подносом, неловко подходил к столу с кофе и кренделями. Сзади Захара, по обыкновению, высовывалась до половины из двери Анисья, приглядывая, донесет ли Захар чашки до стола, и тотчас, без шума, пряталась, если Захар ставил
поднос благополучно на стол, или стремительно подскакивала к нему, если с
подноса падала одна вещь, чтоб удержать остальные. Причем Захар разразится бранью сначала на вещи, потом на жену и замахнется локтем ей в грудь.
Наконец часу в десятом Захар отворил
подносом дверь в кабинет, лягнул, по обыкновению, назад ногой, чтоб затворить ее, и, по обыкновению, промахнулся, но удержал, однако ж,
поднос: наметался от долговременной практики, да притом знал, что сзади смотрит в дверь Анисья, и только урони он что-нибудь, она сейчас подскочит и сконфузит его.
Он благополучно дошел, уткнув бороду в
поднос и обняв его крепко, до самой постели, и только располагал поставить чашки на стол подле кровати и разбудить барина — глядь, постель не измята, барина нет!
Он встрепенулся, и чашка полетела на пол, за ней сахарница. Он стал ловить вещи на воздухе и качал
подносом, другие летели. Он успел удержать на
подносе только ложечку.
Вдруг ноги у меня врозь, вся посуда, как есть с
подносом, и грянулась оземь: ну, и прогнали!
Неточные совпадения
Купцы (подносят ему на серебряном
подносе деньги).Уж, пожалуйста, и подносик вместе возьмите.
Есть грязная гостиница, // Украшенная вывеской // (С большим носатым чайником //
Поднос в руках подносчика, // И маленькими чашками, // Как гусыня гусятами, // Тот чайник окружен), // Есть лавки постоянные // Вподобие уездного // Гостиного двора…
Велел родимый батюшка, // Благословила матушка, // Поставили родители // К дубовому столу, // С краями чары налили: // «Бери
поднос, гостей-чужан // С поклоном обноси!» // Впервой я поклонилася — // Вздрогну́ли ноги резвые; // Второй я поклонилася — // Поблекло бело личико; // Я в третий поклонилася, // И волюшка скатилася // С девичьей головы…
Уже пред выходом из-за стола, когда все закурили, камердинер Вронского подошел к нему с письмом на
подносе.
Вронскому, бывшему при нем как бы главным церемониймейстером, большого труда стоило распределять все предлагаемые принцу различными лицами русские удовольствия. Были и рысаки, и блины, и медвежьи охоты, и тройки, и Цыгане, и кутежи с русским битьем посуды. И принц с чрезвычайною легкостью усвоил себе русский дух, бил
подносы с посудой, сажал на колени Цыганку и, казалось, спрашивал: что же еще, или только в этом и состоит весь русский дух?