Неточные совпадения
— Да я думал… — начал он,
желая дать небрежный тон словам, — что…
«Что ж это? — с ужасом думала она. — Ужели еще нужно и можно
желать чего-нибудь? Куда же идти? Некуда! Дальше нет дороги… Ужели нет, ужели ты совершила круг жизни? Ужели тут все… все…» — говорила душа ее и чего-то не договаривала… и Ольга с тревогой озиралась вокруг, не узнал бы, не подслушал бы кто этого шепота души… Спрашивала глазами небо, море, лес… нигде нет ответа: там
даль, глубь и мрак.
Все
дамы желали видеть у себя le Nègre du czar [Царского негра.] и ловили его на перехват; регент приглашал его не раз на свои веселые вечера; он присутствовал на ужинах, одушевленных молодостию Аруэта и старостию Шолье, разговорами Монтеские и Фонтенеля; не пропускал ни одного бала, ни одного праздника, ни одного первого представления, и предавался общему вихрю со всею пылкостию своих лет и своей породы.
— Нет-с, не сошла, а это совсем другое; эта
дама желает иметь своего Адама, который плясал бы по ее дудке, и вот второе мое убеждение полетело кувырком: я был убежден, что у женщин взаправду идет дело о серьезности их положения, а им нужна только лесть, чему-нибудь это все равно — хоть уму, или красоте, или добродетели, уменью солить огурцы, или «работать над Боклем».
Неточные совпадения
Она раскаивалась утром в том, чтó она сказала мужу, и
желала только одного, чтоб эти слова были как бы не сказаны. И вот письмо это признавало слова несказанными и
давало ей то, чего она
желала. Но теперь это письмо представлялось ей ужаснее всего, что только она могла себе представить.
Обращением этим к жене он
давал чувствовать Вронскому, что
желает остаться один и, повернувшись к нему, коснулся шляпы; но Вронский обратился к Анне Аркадьевне:
Княгиня, не отвечая, посмотрела на Кознышева. Но то, что Сергей Иваныч и княгиня как будто
желали отделаться от него, нисколько не смущало Степана Аркадьича. Он улыбаясь смотрел то на перо шляпы княгини, то по сторонам, как будто припоминая что-то. Увидав проходившую
даму с кружкой, он подозвал ее к себе и положил пятирублевую бумажку.
Он чувствовал, что, кроме благой духовной силы, руководившей его душой, была другая, грубая, столь же или еще более властная сила, которая руководила его жизнью, и что эта сила не
даст ему того смиренного спокойствия, которого он
желал.
— Очень можно, куда угодно-с, — с презрительным достоинством сказал Рябинин, как бы
желая дать почувствовать, что для других могут быть затруднения, как и с кем обойтись, но для него никогда и ни в чем не может быть затруднений.