Хотя оно, впрочем, —
кстати скажу, — все эти психологические средства к защите, отговорки да увертки крайне несостоятельны, да и о двух концах: «Болезнь, дескать, бред, грезы, мерещилось, не помню», все это так-с, да зачем же, батюшка, в болезни-то да в бреду все такие именно грезы мерещутся, а не прочие?
— Замечены были некоторые… неясности в ее поведении, кое-что неладное, а когда ей намекнули на это, —
кстати сказать, неосторожно намекнули, неумело, — она исчезла.
Заговорив о парусах,
кстати скажу вам, какое впечатление сделала на меня парусная система. Многие наслаждаются этою системой, видя в ней доказательство будто бы могущества человека над бурною стихией. Я вижу совсем противное, то есть доказательство его бессилия одолеть воду.
Можно даже высказать такой парадокс: славянофилы, взгляды которых,
кстати сказать, я в большей части не разделяю, были первыми русскими европейцами, так как они пытались мыслить по-европейски, самостоятельно, а не подражать западной мысли, как подражают дети.
Неточные совпадения
— Она у меня есть в альбоме, —
сказала она, — да и
кстати я покажу моего Сережу, — прибавила она с гордою материнскою улыбкой.
— Ах,
кстати, —
сказал Степан Аркадьич, — я тебя хотел попросить при случае, когда ты увидишься с Поморским,
сказать ему словечко о том, что я бы очень желал занять открывающееся место члена комиссии от соединенного агентства кредитно-взаимного баланса южно-железных дорог.
— Да,
кстати, —
сказал он в то время, как она была уже в дверях, — завтра мы едем решительно? Не правда ли?
— A propos de Варенька, [
Кстати о Вареньке,] —
сказала Кити по-французски, как они и всё время говорили, чтоб Агафья Михайловна не понимала их. — Вы знаете, maman, что я нынче почему-то жду решения. Вы понимаете какое. Как бы хорошо было!
— Решения, какого-нибудь решения, Алексей Александрович. Я обращаюсь к тебе теперь («не как к оскорбленному мужу», хотел
сказать Степан Аркадьич, но, побоявшись испортить этим дело, заменил это словами:) не как к государственному человеку (что̀ вышло не
кстати), а просто как к человеку, и доброму человеку и христианину. Ты должен пожалеть ее, —
сказал он.