Неточные совпадения
Комната в доме городничего.
Недурной наружности, в партикулярном платье, ходит этак по
комнате, и в лице этакое рассуждение… физиономия… поступки, и здесь (вертит рукою около лба)много, много всего.
Городничий (хватаясь за голову).Ах, боже мой, боже мой! Ступай скорее на улицу, или нет — беги прежде в
комнату, слышь! и принеси оттуда шпагу и новую шляпу. Ну, Петр Иванович, поедем!
Маленькая
комната в гостинице. Постель, стол, чемодан, пустая бутылка, сапоги, платяная щетка и прочее.
)«Эй, Осип, ступай посмотри
комнату, лучшую, да обед спроси самый лучший: я не могу есть дурного обеда, мне нужен лучший обед».
Хлестаков (ходит по
комнате).Посмотри, там в картузе табаку нет?
Городничий (в сторону).Славно завязал узелок! Врет, врет — и нигде не оборвется! А ведь какой невзрачный, низенький, кажется, ногтем бы придавил его. Ну, да постой, ты у меня проговоришься. Я тебя уж заставлю побольше рассказать! (Вслух.)Справедливо изволили заметить. Что можно сделать в глуши? Ведь вот хоть бы здесь: ночь не спишь, стараешься для отечества, не жалеешь ничего, а награда неизвестно еще когда будет. (Окидывает глазами
комнату.)Кажется, эта
комната несколько сыра?
Хлестаков. Скверная
комната, и клопы такие, каких я нигде не видывал: как собаки кусают.
Городничий. Скажите! такой просвещенный гость, и терпит — от кого же? — от каких-нибудь негодных клопов, которым бы и на свет не следовало родиться. Никак, даже темно в этой
комнате?
Городничий. Я бы дерзнул… У меня в доме есть прекрасная для вас
комната, светлая, покойная… Но нет, чувствую сам, это уж слишком большая честь… Не рассердитесь — ей-богу, от простоты души предложил.
Комната первого действия.
Анна Андреевна. Ну да, Добчинский, теперь я вижу, — из чего же ты споришь? (Кричит в окно.)Скорей, скорей! вы тихо идете. Ну что, где они? А? Да говорите же оттуда — все равно. Что? очень строгий? А? А муж, муж? (Немного отступя от окна, с досадою.)Такой глупый: до тех пор, пока не войдет в
комнату, ничего не расскажет!
Добчинский. Молодой, молодой человек; лет двадцати трех; а говорит совсем так, как старик: «Извольте, говорит, я поеду и туда, и туда…» (размахивает руками),так это все славно. «Я, говорит, и написать и почитать люблю, но мешает, что в
комнате, говорит, немножко темно».
Приготовь поскорее
комнату для важного гостя, ту, что выклеена желтыми бумажками; к обеду прибавлять не трудись, потому что закусим в богоугодном заведении у Артемия Филипповича, а вина вели побольше; скажи купцу Абдулину, чтобы прислал самого лучшего, а не то я перерою весь его погреб.
Анна Андреевна. Послушай: беги к купцу Абдулину… постой, я дам тебе записочку (садится к столу, пишет записку и между тем говорит):эту записку ты отдай кучеру Сидору, чтоб он побежал с нею к купцу Абдулину и принес оттуда вина. А сам поди сейчас прибери хорошенько эту
комнату для гостя. Там поставить кровать, рукомойник и прочее.
Оба несут чемодан в боковую
комнату.
Городничий. Ва-ва-ва… шество, превосходительство, не прикажете ли отдохнуть?.. вот и
комната, и все что нужно.
Хлестаков. Вздор — отдохнуть. Извольте, я готов отдохнуть. Завтрак у вас, господа, хорош… Я доволен, я доволен. (С декламацией.)Лабардан! лабардан! (Входит в боковую
комнату, за ним городничий.)
Слышен из другой
комнаты небольшой кашель Хлестакова.
Та же
комната в доме городничего.
В это время слышны шаги и откашливания в
комнате Хлестакова. Все спешат наперерыв к дверям, толпятся и стараются выйти, что происходит не без того, чтобы не притиснули кое-кого. Раздаются вполголоса восклицания...
Выхватываются несколько восклицаний: «Ай! ай!» — наконец все выпираются, и
комната остается пуста.
Анна Андреевна. Ему всё бы только рыбки! Я не иначе хочу, чтоб наш дом был первый в столице и чтоб у меня в
комнате такое было амбре, чтоб нельзя было войти и нужно бы только этак зажмурить глаза. (Зажмуривает глаза и нюхает.)Ах, как хорошо!
Неточные совпадения
Правдин. Я поведу его в мою
комнату. Друзья, давно не видавшись, о многом говорить имеют.
«Для сего, — говорил он, — уединись в самый удаленный угол
комнаты, сядь, скрести руки под грудью и устреми взоры на пупок».
Возвратившись домой, Грустилов целую ночь плакал. Воображение его рисовало греховную бездну, на дне которой метались черти. Были тут и кокотки, и кокодессы, и даже тетерева — и всё огненные. Один из чертей вылез из бездны и поднес ему любимое его кушанье, но едва он прикоснулся к нему устами, как по
комнате распространился смрад. Но что всего более ужасало его — так это горькая уверенность, что не один он погряз, но в лице его погряз и весь Глупов.
Скоро, однако ж, и в надзвездном мире сделалось душно; тогда он удалился в уединенную
комнату и, усевшись среди зелени померанцев и миртов, впал в забытье.
На улице царили голодные псы, но и те не лаяли, а в величайшем порядке предавались изнеженности и распущенности нравов; густой мрак окутывал улицы и дома; и только в одной из
комнат градоначальнической квартиры мерцал далеко за полночь зловещий свет.