Неточные совпадения
У всякого есть свой задор: у одного задор обратился на борзых собак; другому
кажется, что он сильный любитель музыки и удивительно чувствует все глубокие места в ней; третий мастер лихо пообедать; четвертый сыграть роль хоть одним вершком повыше той, которая ему назначена; пятый, с желанием более ограниченным, спит и грезит о том, как
бы пройтиться на гулянье с флигель-адъютантом, напоказ своим приятелям, знакомым и даже незнакомым; шестой уже одарен такою рукою, которая чувствует желание сверхъестественное заломить угол какому-нибудь бубновому тузу или двойке, тогда как рука седьмого так и лезет произвести где-нибудь порядок, подобраться поближе к личности станционного смотрителя или ямщиков, — словом, у всякого есть свое, но у Манилова ничего не было.
Дождь, однако же,
казалось, зарядил надолго. Лежавшая на дороге пыль быстро замесилась в грязь, и лошадям ежеминутно становилось тяжелее тащить бричку. Чичиков уже начинал сильно беспокоиться, не видя так долго деревни Собакевича. По расчету его, давно
бы пора было приехать. Он высматривал по сторонам, но темнота была такая, хоть глаз выколи.
В один мешочек отбирают всё целковики, в другой полтиннички, в третий четвертачки, хотя с виду и
кажется, будто
бы в комоде ничего нет, кроме белья, да ночных кофточек, да нитяных моточков, да распоротого салопа, имеющего потом обратиться в платье, если старое как-нибудь прогорит во время печения праздничных лепешек со всякими пряженцами [Пряженцы — «маленькие пирожки с мясом и луком; подается к ним суп или бульон».
Собакевич слушал все по-прежнему, нагнувши голову, и хоть
бы что-нибудь похожее на выражение
показалось на лице его.
Казалось, в этом теле совсем не было души, или она у него была, но вовсе не там, где следует, а, как у бессмертного кощея, где-то за горами и закрыта такою толстою скорлупою, что все, что ни ворочалось на дне ее, не производило решительно никакого потрясения на поверхности.
Он был недоволен поведением Собакевича. Все-таки, как
бы то ни было, человек знакомый, и у губернатора, и у полицеймейстера видались, а поступил как
бы совершенно чужой, за дрянь взял деньги! Когда бричка выехала со двора, он оглянулся назад и увидел, что Собакевич все еще стоял на крыльце и, как
казалось, приглядывался, желая знать, куда гость поедет.
Заглянул
бы кто-нибудь к нему на рабочий двор, где наготовлено было на запас всякого дерева и посуды, никогда не употреблявшейся, — ему
бы показалось, уж не попал ли он как-нибудь в Москву на щепной двор, куда ежедневно отправляются расторопные тещи и свекрухи, с кухарками позади, делать свои хозяйственные запасы и где горами белеет всякое дерево — шитое, точеное, лаженое и плетеное: бочки, пересеки, ушаты, лагуны́, [Лагун — «форма ведра с закрышкой».
На что
бы,
казалось, нужна была Плюшкину такая гибель подобных изделий? во всю жизнь не пришлось
бы их употребить даже на два таких имения, какие были у него, — но ему и этого
казалось мало.
Черты такого необыкновенного великодушия стали ему
казаться невероятными, и он подумал про себя: «Ведь черт его знает, может быть, он просто хвастун, как все эти мотишки; наврет, наврет, чтобы поговорить да напиться чаю, а потом и уедет!» А потому из предосторожности и вместе желая несколько поиспытать его, сказал он, что недурно
бы совершить купчую поскорее, потому что-де в человеке не уверен: сегодня жив, а завтра и бог весть.
Иван Антонович как будто
бы и не слыхал и углубился совершенно в бумаги, не отвечая ничего. Видно было вдруг, что это был уже человек благоразумных лет, не то что молодой болтун и вертопляс. Иван Антонович,
казалось, имел уже далеко за сорок лет; волос на нем был черный, густой; вся середина лица выступала у него вперед и пошла в нос, — словом, это было то лицо, которое называют в общежитье кувшинным рылом.
— Мне
кажется, однако ж, — сказал председатель, — вы
бы тоже повалили медведя, если
бы захотели выйти против него.
— Река. Впрочем, и пруд есть. — Сказав это, Чичиков взглянул ненароком на Собакевича, и хотя Собакевич был по-прежнему неподвижен, но ему
казалось, будто
бы было написано на лице его: «Ой, врешь ты! вряд ли есть река, и пруд, да и вся земля!»
Казалось, как будто он хотел взять их приступом; весеннее ли расположение подействовало на него, или толкал его кто сзади, только он протеснялся решительно вперед, несмотря ни на что; откупщик получил от него такой толчок, что пошатнулся и чуть-чуть удержался на одной ноге, не то
бы, конечно, повалил за собою целый ряд; почтмейстер тоже отступился и посмотрел на него с изумлением, смешанным с довольно тонкой иронией, но он на них не поглядел; он видел только вдали блондинку, надевавшую длинную перчатку и, без сомнения, сгоравшую желанием пуститься летать по паркету.
— Ах, Анна Григорьевна, пусть
бы еще куры, это
бы еще ничего; слушайте только, что рассказала протопопша: приехала, говорит, к ней помещица Коробочка, перепуганная и бледная как смерть, и рассказывает, и как рассказывает, послушайте только, совершенный роман; вдруг в глухую полночь, когда все уже спало в доме, раздается в ворота стук, ужаснейший, какой только можно себе представить; кричат: «Отворите, отворите, не то будут выломаны ворота!» Каково вам это
покажется? Каков же после этого прелестник?
Много совершилось в мире заблуждений, которых
бы,
казалось, теперь не сделал и ребенок.
Не загляни автор поглубже ему в душу, не шевельни на дне ее того, что ускользает и прячется от света, не обнаружь сокровеннейших мыслей, которых никому другому не вверяет человек, а покажи его таким, каким он
показался всему городу, Манилову и другим людям, и все были
бы радешеньки и приняли
бы его за интересного человека.
Вы посмеетесь даже от души над Чичиковым, может быть, даже похвалите автора, скажете: «Однако ж кое-что он ловко подметил, должен быть веселого нрава человек!» И после таких слов с удвоившеюся гордостию обратитесь к себе, самодовольная улыбка
покажется на лице вашем, и вы прибавите: «А ведь должно согласиться, престранные и пресмешные бывают люди в некоторых провинциях, да и подлецы притом немалые!» А кто из вас, полный христианского смиренья, не гласно, а в тишине, один, в минуты уединенных бесед с самим собой, углубит во внутрь собственной души сей тяжелый запрос: «А нет ли и во мне какой-нибудь части Чичикова?» Да, как
бы не так!
Толпа воспитанников его с виду
казалась так шаловлива, развязна и жива, что иной принял
бы ее за беспорядочную, необузданную вольницу.
Ему на время
показалось, как
бы он очутился в какой-то малолетней школе, затем, чтобы сызнова учиться азбуке, как
бы за проступок перевели его из верхнего класса в нижний.
«Нет, — сказал он в себе, очнувшись, — примусь за дело, как
бы оно ни
казалось вначале мелким!» Скрепясь духом и сердцем, решился он служить по примеру прочих.
Когда она говорила, у ней,
казалось, все стремилось вослед за мыслью: выраженье лица, выраженье разговора, движенье рук, самые складки платья как
бы стремились в ту же сторону, и
казалось, как
бы она сама вот улетит вослед за собственными ее словами.
Казалось, как
бы и самый фрак на нем немножко поустарел, и бричка, и кучер, и слуга, и лошади, и упряжь как
бы поистерлись и поизносились.
Казалось, как
бы и самые финансы не были в завидном состоянии.
Казалось, как
бы вместе с нею влетел солнечный луч в комнату, озаривши вдруг потолок, карниз и темные углы ее.
Одноцветное платье, на ней наброшенное, было наброшено с таким <вкусом>, что
казалось, швеи столиц делали совещанье между собой, как
бы получше убрать ее.
Оделась она кое-как, сама собой; в двух, трех местах схватила неизрезанный кусок ткани, и он прильнул и расположился вокруг нее в таких складках, что ваятель перенес
бы их тотчас же на мрамор, и барышни, одетые по моде, все
казались перед ней какими-то пеструшками.
— Но ведь как же — мертвые? Ведь этак же нельзя написать. Они хотя и мертвые, но нужно, чтобы
казались как
бы были живые.
— Хорошо. Вы так и напишите: «но нужно, или требуется, чтобы
казалось, как
бы живые».
«Гость,
кажется, очень неглупый человек, — думал хозяин, — степенен в словах и не щелкопер». И, подумавши так, стал он еще веселее, точно как
бы сам разогрелся от своего разговора и как
бы празднуя, что нашел человека, готового слушать умные советы.
Тогда,
казалось ему, все
бы устроилось как следует, и хозяйство
бы пошло, и прорехи все
бы заплатались, и доходы можно учетверить, и себя привести в возможность выплатить все долги.
— Отчего ж вы не обратитесь к ней? — сказал с участьем Платонов. — Мне
кажется, если
бы она только поближе вошла в положенье вашего семейства, она
бы не в силах была отказать вам, как
бы ни была туга.
Но,
кажется, оба соврали: предложи им такой обмен, они
бы тут же на попятный двор. Да и что за радость сидеть у мамки на руках да портить фраки!
Прежде, покамест был помоложе, так мне
казалось, что все дело в деньгах, что если
бы мне в руки сотни тысяч, я
бы осчастливил множество: помог
бы бедным художникам, завел
бы библиотеки, полезные заведения, собрал
бы коллекции.