Русь! вижу тебя, из моего чудного, прекрасного далека тебя вижу: бедно, разбросанно и неприютно в тебе; не развеселят, не испугают взоров дерзкие дива природы, венчанные дерзкими дивами искусства, города с многооконными высокими дворцами, вросшими в утесы, картинные дерева и плющи, вросшие в домы, в шуме и в вечной пыли водопадов; не опрокинется назад голова посмотреть на громоздящиеся без конца над нею и в вышине каменные глыбы; не блеснут сквозь наброшенные одна на другую
темные арки, опутанные виноградными сучьями, плющами и несметными миллионами диких роз, не блеснут сквозь них вдали вечные линии сияющих гор, несущихся в серебряные ясные небеса.
— Ах, уйди ты! Уйди! — подумал больной, и стена и Дора тотчас же исчезли от его думы, но зато в
темной арке белого камина загорелся приятный голубоватый огонь, и перед этим огнем на полу, грациозно закинув под голову руки, лежала какая-то совершенно незнакомая красивая женщина.
Неточные совпадения
А вот за чем: из-под земли, что ли, или из-под
арок гостиного двора явился какой-то хожалый или будочник с палочкой в руках, и песня, разбудившая на минуту скучную дремоту, разом подрезанная, остановилась, только балалайка показал палец будочнику; почтенный блюститель тишины гордо отправился под
арку, как паук, возвращающийся в
темный угол, закусивши мушиными мозгами.
Заглянул полоской яркой // Под ореховые
арки, // Где,
темнея, зеленели // Их дремучие туннели…
Я прошел до первой вертикальной черты слева, принимая ее за дверь, но вблизи увидел, что это узкая
арка, от которой в
темный, неведомой глубины низ сходит узкая витая лестница с сквозными чугунными ступенями и медными перилами.
Часть столовой — скучный угол со старинными часами на стене. Солидный буфет и большой стол, уходящий наполовину за пределы сцены. Широкая
арка, занавешенная
тёмной драпировкой, отделяет столовую от гостиной; гостиная глубже столовой, тесно заставлена старой мебелью. В правом углу горит небольшая электрическая лампа; под нею на кушетке Вера с книгой в руках. Между стульев ходит Пётр, точно ищет чего-то. В глубине у окна Любовь, она встала коленями на стул, держится за спинку и смотрит в окно.
Здесь матушка направилась в очень
темный уединенный уголок под
арками и, став на колени, сказала мне: