Неточные совпадения
Испитой юноша,
на вид лет семнадцати, в лакированных сапогах, в венгерке и в новом картузе
на затылке, стуча
дном водочного
стакана по столу, убедительно доказывал что-то маленькому потрепанному человечку...
Извозчик в трактире и питается и согревается. Другого отдыха, другой еды у него нет. Жизнь всухомятку. Чай да требуха с огурцами. Изредка
стакан водки, но никогда — пьянства. Раза два в
день, а в мороз и три, питается и погреется зимой или высушит
на себе мокрое платье осенью, и все это удовольствие стоит ему шестнадцать копеек: пять копеек чай,
на гривенник снеди до отвала, а копейку дворнику за то, что лошадь напоит да у колоды приглядит.
Хмель всего скорее обнаруживает характеры; не на дне колодца, а
на дне стакана надо отыскивать истину. Отвага заискрилась в глазах и словах Хабара; деспот морейский тотчас высказал в себе хвастунишку. Оба заняли главную сцену пира.
Неточные совпадения
— Благодарим, — отвечал старик, взял
стакан, но отказался от сахара, указав
на оставшийся обгрызенный им комок. — Где же с работниками вести
дело? — сказал он. — Раззор один. Вот хоть бы Свияжсков. Мы знаем, какая земля — мак, а тоже не больно хвалятся урожаем. Всё недосмотр!
Я стал его рассматривать, и что же?.. мелкими буквами имя Мери было вырезано
на внутренней стороне, и рядом — число того
дня, когда она подняла знаменитый
стакан.
Я подошел ближе и спрятался за угол галереи. В эту минуту Грушницкий уронил свой
стакан на песок и усиливался нагнуться, чтоб его поднять: больная нога ему мешала. Бежняжка! как он ухитрялся, опираясь
на костыль, и все напрасно. Выразительное лицо его в самом
деле изображало страдание.
Меж тем
на палубе у грот-мачты, возле бочонка, изъеденного червем, с сбитым
дном, открывшим столетнюю темную благодать, ждал уже весь экипаж. Атвуд стоял; Пантен чинно сидел, сияя, как новорожденный. Грэй поднялся вверх, дал знак оркестру и, сняв фуражку, первый зачерпнул граненым
стаканом, в песне золотых труб, святое вино.
Действительно, все было приготовлено
на славу: стол был накрыт даже довольно чисто, посуда, вилки, ножи, рюмки,
стаканы, чашки, все это, конечно, было сборное, разнофасонное и разнокалиберное, от разных жильцов, но все было к известному часу
на своем месте, и Амалия Ивановна, чувствуя, что отлично исполнила
дело, встретила возвратившихся даже с некоторою гордостию, вся разодетая, в чепце с новыми траурными лентами и в черном платье.