Неточные совпадения
Устав окончательно скрутил студенчество. Пошли петиции, были сходки, но все это не выходило из
университетских стен. «Московские ведомости», правительственная газета, поддерживавшая реакцию, обрушились на студентов рядом статей
в защиту нового устава, и первый выход студентов на улицу был вызван этой газетой.
Третий дом на этой улице, не попавший
в руки купечества, заканчивает правую сторону Большой Дмитровки, выходя и на бульвар.
В конце XVIII века дом этот выстроил ротмистр Талызин, а
в 1818 году его вдова продала дом Московскому университету. Ровно сто лет, с 1818 по 1918 год,
в нем помещалась
университетская типография, где сто лет печатались «Московские ведомости».
В 1887 году, когда к студенческому уставу были прибавлены циркуляры, ограничивавшие поступление
в университет, когда инспекция и педеля, эти
университетские сыщики, вывели из терпения студентов, опять произошли крупные уличные демонстрации, во время которых было пущено
в ход огнестрельное оружие, но и это для большой публики прошло незаметно.
И этот лозунг стал боевым кличем во всех студенческих выступлениях. Особенно грозно прозвучал он
в Московском университете
в 1905 году, когда студенчество слилось с рабочими
в университетских аудиториях, открывшихся тогда впервые для народных сходок. Здесь этот лозунг сверкал и
в речах и на знаменах и исчез только тогда, когда исчезло самодержавие.
Неточные совпадения
— Ни сам я тоя книжицы не сочинял, ни сочинителя оной
в глаза не видывал, а напечатана она
в столичном городе Москве
в университетской типографии, иждивением книгопродавцев Манухиных! — твердо отвечал Линкин.
Университетский вопрос был очень важным событием
в эту зиму
в Москве. Три старые профессора
в совете не приняли мнения молодых; молодые подали отдельное мнение. Мнение это, по суждению одних, было ужасное, по суждению других, было самое простое и справедливое мнение, и профессора разделились на две партии.
Был один
университетский товарищ, с которым он сблизился после и с которым он мог бы поговорить о личном горе; но товарищ этот был попечителем
в дальнем учебном округе.
С соболезнованием рассказывал он, как велика необразованность соседей помещиков; как мало думают они о своих подвластных; как они даже смеялись, когда он старался изъяснить, как необходимо для хозяйства устроенье письменной конторы, контор комиссии и даже комитетов, чтобы тем предохранить всякие кражи и всякая вещь была бы известна, чтобы писарь, управитель и бухгалтер образовались бы не как-нибудь, но оканчивали бы
университетское воспитанье; как, несмотря на все убеждения, он не мог убедить помещиков
в том, что какая бы выгода была их имениям, если бы каждый крестьянин был воспитан так, чтобы, идя за плугом, мог читать
в то же время книгу о громовых отводах.
— Нет, я вас не отпущу.
В два часа, не более, вы будете удовлетворены во всем. Дело ваше я поручу теперь особенному человеку, который только что окончил
университетский курс. Посидите у меня
в библиотеке. Тут все, что для вас нужно: книги, бумага, перья, карандаши — все. Пользуйтесь, пользуйтесь всем — вы господин.