Иногда приходилось нам получать и наличными, но всегда одним и тем же способом, памятуя одиннадцатую заповедь: не зевай! По крайней мере, так было, когда крохотная редакция и такая же контора помещались при квартире А.Я. Липскерова, на углу Тверской и Газетного переулка, в старинном доме Шаблыкина, в нижнем этаже, имея общий вход
с улицы рядом с каким-то портным, изобразившим вместо вывески огромные жестяные ножницы.
Неточные совпадения
Через час мы были в Новочеркасске, у подъезда «Европейской гостиницы», где я приказал приготовить номер, а сам прямо
с коня отправился в ближайший магазин, купил пиджачную пару, морскую накидку, фуражку и белье. Калмык
с лошадьми ждал меня на
улице и на все вопросы любопытных не отвечал ни слова, притворяясь, что не понимает. Вымуштрованный денщик был — и
с понятием!
Было время, когда «Современные известия» были самой распространенной газетой в Москве и весьма своеобразной:
с одной стороны, в них печатались политические статьи, а
с другой — они
с таким же жаром врывались в общественную городскую жизнь и в обывательщину. То громили «Коварный Альбион», то
с не меньшим жаром обрушивались на бочки «отходников», беспокоивших по ночам Никиту Петровича Гилярова-Платонова, жившего на углу Знаменки и Антипьевского переулка, в нижнем этаже, окнами на
улицу.
Через минуту два экземпляра манифеста были в кармане Николая Ивановича, а через час газетчики и мальчишки носились
с особым приложением к «Московскому листку» и продавали манифест на
улицах за сутки до обнародования в других газетах.
В результате весь участок Змеева подписался на «Полицейские ведомости», а выходившие из кабинета
с аудиенции через парадный ход участка прямо на
улицу почесывали затылок...
«Шкапы-кабысдохи» паслись на свободе, в вигвамах полуголые медно-красные индейцы сидели вокруг очага и пальцами, должно быть никогда не мытыми, рвали мясо, поджаренное тут же на углях, и вместо хлеба ели из котелка горячие жареные орехи, те самые, которые по пятаку за стакан
с той поры продавались разносчиками на
улицах под названием китайских орехов.
Широко я попользовался этим билетом. Мотался всюду, по всей России, и на Кавказ, и в Донские степи, и в Крым, и опять на выставку приезжал, а зимой чуть не на каждую пятницу поэтов, собиравшихся у К.К. Случевского, ездил в Петербург из Москвы
с курьерским. И за все это я был обязан встрече на
улице с Амфитеатровым, который через три года дал мне еще более интересную работу.
Встречаю как-то на
улице знакомого татарина, который рассказывает мне, что чайная фирма В. выписала из голодающих деревень Заволжья большую партию татар, которые за грошовое жалованье, ютясь
с семьями в грязи и тесноте, работают по завертке чая.
Я оделся и вышел на
улицу, где
с факелами и знаменами меня встретили душановцы и, скрестив надо мной два знамени, повели меня среди толп народа на ужин.
В городе была полная паника, люди боялись говорить друг
с другом, ставни всех окон на
улицу были закрыты. По пустынным
улицам ходили отряды солдат и тихо проезжали под конвоем кареты
с завешенными окнами.
Друзья замерли на месте. Я вскоре вернулся, и мы вышли на
улицу. Ливень лил стеной. Мы брели по тротуарам по колено в воде, а
с середины
улиц неслись бурные потоки.
Надеясь застать ее одну, Вронский, как он и всегда делал это, чтобы меньше обратить на себя внимание, слез, не переезжая мостика, и пошел пешком. Он не пошел на крыльцо
с улицы, но вошел во двор.
В это время послышались еще шаги, толпа в сенях раздвинулась, и на пороге появился священник с запасными дарами, седой старичок. За ним ходил полицейский, еще
с улицы. Доктор тотчас же уступил ему место и обменялся с ним значительным взглядом. Раскольников упросил доктора подождать хоть немножко. Тот пожал плечами и остался.
К этой неприятной для него задаче он приступил у нее на дому, в ее маленькой уютной комнате. Осенний вечер сумрачно смотрел в окна
с улицы и в дверь с террасы; в саду, под красноватым небом, неподвижно стояли деревья, уже раскрашенные утренними заморозками. На столе, как всегда, кипел самовар, — Марина, в капоте в кружевах, готовя чай, говорила, тоже как всегда, — спокойно, усмешливо:
Неточные совпадения
Ходи
улицей потише, // Носи голову пониже, // Коли весело — не смейся, // Не поплачь
с тоски!.. //………………………………….
Да, видно, Бог прогневался. // Как восемь лет исполнилось // Сыночку моему, // В подпаски свекор сдал его. // Однажды жду Федотушку — // Скотина уж пригналася, // На
улицу иду. // Там видимо-невидимо // Народу! Я прислушалась // И бросилась в толпу. // Гляжу, Федота бледного // Силантий держит за ухо. // «Что держишь ты его?» // — Посечь хотим маненичко: // Овечками прикармливать // Надумал он волков! — // Я вырвала Федотушку, // Да
с ног Силантья-старосту // И сбила невзначай.
Ходя по
улицам с опущенными глазами, благоговейно приближаясь к папертям, они как бы говорили смердам:"Смотрите! и мы не гнушаемся общения
с вами!", но, в сущности, мысль их блуждала далече.
Проснувшись, глуповцы
с удивлением узнали о случившемся; но и тут не затруднились. Опять все вышли на
улицу и стали поздравлять друг друга, лобызаться и проливать слезы. Некоторые просили опохмелиться.
С торжеством вытолкали они Линкина на
улицу и, потрясая воздух радостными восклицаниями, повели его на градоначальнический двор.