Кое-кто знал, правда, что основатель московского «Будильника» был художник и
писатель А.П. Сухов, и этим ограничивались, не вникая в подробности его биографии, а человек это был интереснейший.
Неточные совпадения
В конце 70-х годов примкнули к газете П.Д. Боборыкин, С.Н. Южаков, С.
А. Муромцев, М.М. Ковалевский, В.
А. Гольцев и писатели-народники Н.Н. Златовратский и Ф.Д. Нефедов,
а затем Д.Н. Анучин, П.И. Бларамберг, Г.
А. Джаншиев, С.Ф. Фортунатов.
В числе их были, между прочим, студент Ф.Н. Плевако, потом знаменитый адвокат,
А.М. Дмитриев — участник студенческих беспорядков в Петербурге в 1862 году и изгнанный за это из университета (впоследствии
писатель «Барон Галкин», автор популярной в то время «Падшей») и учитель Жеребцов.
Совершенно неожиданно «Развлечение» перешло в собственность Ивану Андреевичу Морозову, книжнику-лубочнику с Никольской, издававшему копеечные листовки и разные «страшные» повести или романы известных
писателей, но под другими названиями,
а то и под теми же, но авторы были другие.
Это, помню, был вечер очень многолюдный, на котором присутствовал, между прочим, и педагог-писатель В.
А. Острогорский, который вступился за В.
А. Гольцева,
а Д.И. Тихомиров — за Н.Н.
Знакомство состоялось у артистов нашего театра М.И. Писарева и
А.Я. Гламы-Мещерской, у которых часто бывали многие литературные знаменитости того времени: С.
А. Юрьев, В.М. Лавров, В.
А. Гольцев и весь кружок «Русской мысли»; наезжали петербургские
писатели: Г.И. Успенский, Н.К. Михайловский,
А.Н. Плещеев.
Вследствие болезни глаз бросил свою любимую науку и весь отдался литературе: переводил Шекспира, Кальдерона, Лопе де Вега, читал лекции и в 1878 году был избран председателем Общества любителей российской словесности,
а после смерти
А.Н. Островского — председателем Общества драматических
писателей.
В десять ужин,
а после ужина уходит в кабинет и до четырех часов стучит на своем «ремингтоне». Летом тот же режим — только больше на воздухе. Любитель цветов, В.М. Лавров копается в саду, потом ходит за грибами,
а по ночам делает переводы на русский язык польских
писателей или просматривает материалы для очередного номера журнала, которые ему привозили из редакции.
Так же В.М. Дорошевич изучил дело осужденных братьев Скитских в Полтаве, добился через печать нового следствия, в результате которого было полное оправдание невиновных. В обоих случаях он был репортером.
А В.Г. Короленко? Многие и многие русские
писатели отдавали репортажу много сил, внимания и находчивости.
Ведь рассказывала же она мне еще третьего дня, когда разговор зашел о чтении и о том, что она в эту зиму прочитала, — ведь рассказывала же она и смеялась, когда припомнила эту сцену Жиль-Блаза с архиепископом Гренадским […сцену Жиль-Блаза с архиепископом Гренадским — особенно любимый Достоевским комический эпизод из авантюрного романа французского
писателя А. Р. Лесажа «История Жиль-Блаза де Сантильяна» (1715–1735).].
Стр. 139. Mon noviciat. — Имеется в виду, вероятнее всего, скандально скабрезная книга французского
писателя А. Нерсья (1739–1800) «Мой новициат, или Радости Лолотты» (тт. 1–2, Берлин, 1792).
Неточные совпадения
А Степан Аркадьич был не только человек честный (без ударения), но он был че́стный человек (с ударением), с тем особенным значением, которое в Москве имеет это слово, когда говорят: че́стный деятель, че́стный
писатель, че́стный журнал, че́стное учреждение, че́стное направление, и которое означает не только то, что человек или учреждение не бесчестны, но и то, что они способны при случае подпустить шпильку правительству.
Левин нахмурился, холодно пожал руку и тотчас же обратился к Облонскому. Хотя он имел большое уважение к своему, известному всей России, одноутробному брату
писателю, однако он терпеть не мог, когда к нему обращались не как к Константину Левину,
а как к брату знаменитого Кознышева.
Потому что пора наконец дать отдых бедному добродетельному человеку, потому что праздно вращается на устах слово «добродетельный человек»; потому что обратили в лошадь добродетельного человека, и нет
писателя, который бы не ездил на нем, понукая и кнутом, и всем чем ни попало; потому что изморили добродетельного человека до того, что теперь нет на нем и тени добродетели,
а остались только ребра да кожа вместо тела; потому что лицемерно призывают добродетельного человека; потому что не уважают добродетельного человека.
Вообразите себе только то, что является вооруженный с ног до головы, вроде Ринальда Ринальдина, [Ринальдо Ринальдини — разбойник, герой одноименного романа немецкого
писателя Х.-А.
Впрочем, если слово из улицы попало в книгу, не
писатель виноват, виноваты читатели, и прежде всего читатели высшего общества: от них первых не услышишь ни одного порядочного русского слова,
а французскими, немецкими и английскими они, пожалуй, наделят в таком количестве, что и не захочешь, и наделят даже с сохранением всех возможных произношений: по-французски в нос и картавя, по-английски произнесут, как следует птице, и даже физиономию сделают птичью, и даже посмеются над тем, кто не сумеет сделать птичьей физиономии;
а вот только русским ничем не наделят, разве из патриотизма выстроят для себя на даче избу в русском вкусе.