Неточные совпадения
Рядом
с А.П. Лукиным писал судебный отчет Н.В. Юнгфер,
с которым я не раз уже
встречался в зале суда на крупных процессах. Около него писал хроникер, дававший важнейшие известия по Москве и место которого занял я: редакция никак не могла ему простить, что он доставил подробное описание освящения храма Спасителя ровно за год раньше его освящения, которое было напечатано и возбудило насмешки над газетой. Прямо против двери на темном фоне дорогих гладких обоев висел единственный большой портрет Н.
С. Скворцова.
Каково же было удивление, когда на другой день утром жена, вынимая газеты из ящика у двери, нашла в нем часы
с цепочкой, завернутые в бумагу! При часах грамотно написанная записка: «Стырено по ошибке, не знали, что ваши, получите
с извинением». А сверху написано: «В.А. Гиляровскому». Тем и кончилось. Может быть, я и
встречался где-нибудь
с автором этого дела и письма, но никто не намекнул о происшедшем.
Помню такой случай: из конторы богатой фирмы Бордевиль украли двадцатипудовый несгораемый шкаф
с большими деньгами. Кража, выходящая из ряда обыкновенных: взломали двери и увезли шкаф из Столешникова переулка — самого людного места — в августе месяце среди белого дня. Полицию поставили на ноги, сыскнушка разослала агентов повсюду, дело вел знаменитый в то время следователь по особо важным делам Кейзер, который впоследствии вел расследование событий Ходынки, где нам пришлось опять
с ним
встретиться.
Работая в «Русских ведомостях», мне приходилось
встречаться с иностранцами, посещавшими редакцию. Так, после возвращения из Сибири Джорджа Кеннана, автора знаменитой книги «Сибирь и каторга», в которой он познакомил весь мир
с ужасами политической ссылки, редакция поручила мне показать ему московские трущобы.
В Буломе матросам
встретился ссыльный Кузьма Ермилов — человек довольно образованный, объяснившийся
с матросами по-немецки, и передал им, что месяц назад здесь прошел Мельвиль
с экипажем и отправился в Якутск.
Его мать перешла работать в семью одного профессора Московского университета,
с которым А.П. Сухов, посещая по праздникам свою мать,
встречался.
Такие публикации зависели от директоров-распорядителей,
с которыми Я.А. Фейгин
встречался за завтраками в «Эрмитаже».
В.М. Лавров — страстный любитель литературы и театра, он познакомился
с М.И. Писаревым и сделался своим в кружке артистов. Там он
встретился с С.А. Юрьевым и стал издателем «Русской мысли».
Как журналист я имел право входа в трибуны, где перезнакомился со скаковым миром,
встречался раза два
с приезжавшими в дни больших призов гвардейскими ремонтерами, которым когда-то показывал лошадей на зимовнике.
Лошади
с выжженным новым подкопаевским тавром очень ценились и на Дону и в кавалерии, и долго еще
встречались на Дону лошади прекрасных форм
с подкопаевским тавром: сердцем, пронзенным стрелой!
Но в ту минуту, когда она выговаривала эти слова, она чувствовала, что они несправедливы; она не только сомневалась в себе, она чувствовала волнение при мысли о Вронском и уезжала скорее, чем хотела, только для того, чтобы больше не
встречаться с ним.
Однако же,
встречаясь с ним, он всякий раз ласково жал ему руку и приглашал его на чай, так что старый повытчик, несмотря на вечную неподвижность и черствое равнодушие, всякий раз встряхивал головою и произносил себе под нос: «Надул, надул, чертов сын!»
Самгин нередко
встречался с ним в Москве и даже, в свое время, завидовал ему, зная, что Кормилицын достиг той цели, которая соблазняла и его, Самгина: писатель тоже собрал обширную коллекцию нелегальных стихов, открыток, статей, запрещенных цензурой; он славился тем, что первый узнавал анекдоты из жизни министров, епископов, губернаторов, писателей и вообще упорно, как судебный следователь, подбирал все, что рисовало людей пошлыми, глупыми, жестокими, преступными.
Неточные совпадения
Бобчинский. Возле будки, где продаются пироги. Да,
встретившись с Петром Ивановичем, и говорю ему: «Слышали ли вы о новости-та, которую получил Антон Антонович из достоверного письма?» А Петр Иванович уж услыхали об этом от ключницы вашей Авдотьи, которая, не знаю, за чем-то была послана к Филиппу Антоновичу Почечуеву.
А не заставши Коробкина-то дома, заворотил к Растаковскому, а не заставши Растаковского, зашел вот к Ивану Кузьмичу, чтобы сообщить ему полученную вами новость, да, идучи оттуда,
встретился с Петром Ивановичем…
С утра
встречались странникам // Все больше люди малые: // Свой брат крестьянин-лапотник, // Мастеровые, нищие, // Солдаты, ямщики. // У нищих, у солдатиков // Не спрашивали странники, // Как им — легко ли, трудно ли // Живется на Руси? // Солдаты шилом бреются, // Солдаты дымом греются — // Какое счастье тут?..
В воротах
с ними
встретился // Лакей, какой-то буркою // Прикрытый: «Вам кого? // Помещик за границею, // А управитель при смерти!..» — // И спину показал. // Крестьяне наши прыснули: // По всей спине дворового // Был нарисован лев. // «Ну, штука!» Долго спорили, // Что за наряд диковинный, // Пока Пахом догадливый // Загадки не решил: // «Холуй хитер: стащит ковер, // В ковре дыру проделает, // В дыру просунет голову // Да и гуляет так!..»
— А тоже грамотеями // Считаетесь! —
с досадою // Дворовый прошипел. — // На что вам книги умные? // Вам вывески питейные // Да слово «воспрещается», // Что на столбах
встречается, // Достаточно читать!