Неточные совпадения
Они приходят иногда к Мише на господский двор, только я прячусь там от них: наши дворовые и сама Глафира Львовна так грубо обращаются с ними, что у меня сердце
кровью обливается; они, бедняжки, стараются всем на свете услужить
брату, бегают, ловят ему белок, птиц, — а он обижает их…
Глас потомства уже укоряет нас, что в век преславной, великой Екатерины могло возникнуть зло сие;
кровь братий наших, еще дымящаяся, устремляет нас на истребление злодея.
Прижав к сердцу обагренную кровью русских,
кровью братьев ваших, руку мужа, вы пойдете вместе с ним по пути, устланному трупами ваших соотечественников.
«Наконец, только теперь могу сказать тебе, мой друг, — писал он, — что все в крае спокойно. Воля твоя исполнена. Обезоруженный нами жонд не был в состоянии ничего предпринять.
Кровь братьев не будет больше литься. Счастье наше обеспечено. Я остался здесь только на два дня по экстренным хозяйственным делам. Через 48 мучительных часов разлуки я, счастливейший из смертных, обнимаю тебя. Но, желая тебя успокоить на свой счет, посылаю с этим письмом нарочного. Да будет над тобою благословение Божье.
Неточные совпадения
Элегантный слуга с бакенбардами, неоднократно жаловавшийся своим знакомым на слабость своих нерв, так испугался, увидав лежавшего на полу господина, что оставил его истекать
кровью и убежал за помощью. Через час Варя, жена
брата, приехала и с помощью трех явившихся докторов, за которыми она послала во все стороны и которые приехали в одно время, уложила раненого на постель и осталась у него ходить за ним.
Один молодой полковник, живая, горячая
кровь, родной
брат прекрасной полячки, обворожившей бедного Андрия, не подумал долго и бросился со всех сил с конем за козаками: перевернулся три раза в воздухе с конем своим и прямо грянулся на острые утесы.
—
Брат,
брат, что ты это говоришь! Но ведь ты
кровь пролил! — в отчаянии вскричала Дуня.
Орел клюнул раз, клюнул другой, махнул крылом и сказал ворону: нет,
брат ворон, чем триста лет питаться падалью, лучше раз напиться живой
кровью, а там что бог даст!
— Тихонько — можно, — сказал Лютов. — Да и кто здесь знает, что такое конституция, с чем ее едят? Кому она тут нужна? А слышал ты: будто в Петербурге какие-то хлысты, анархо-теологи, вообще — черти не нашего бога, что-то вроде цезаропапизма проповедуют? Это,
брат, замечательно! — шептал он, наклоняясь к Самгину. — Это — очень дальновидно! Попы, люди чисто русской
крови, должны сказать свое слово! Пора. Они — скажут, увидишь!