Неточные совпадения
Прошлое столетие произвело удивительный кряж
людей на Западе, особенно во Франции, со всеми слабостями регентства, со всеми силами Спарты и Рима.
Если аристократы
прошлого века, систематически пренебрегавшие всем русским, оставались в самом деле невероятно больше русскими, чем дворовые оставались мужиками, то тем больше русского характера не могло утратиться у молодых
людей оттого, что они занимались науками по французским и немецким книгам. Часть московских славян с Гегелем в руках взошли в ультраславянизм.
Ибо, унаследовав великие труды
людей прошлого, многострадальных предков наших, живя на крови и костях их, мы, пользуясь всем прекрасным, ничего не хотим делать к умножению его ни для себя, ни для потомков наших — это свободно может быть названо поведением свиньи под дубом вековым, говорю я и — буду говорить!
Забыли мы, что женщина Христа родила и на Голгофу покорно проводила его; забыли, что она мать всех святых и прекрасных
людей прошлого, и в подлой жадности нашей потеряли цену женщине, обращаем её в утеху для себя да в домашнее животное для работы; оттого она и не родит больше спасителей жизни, а только уродцев сеет в ней, плодя слабость нашу.
Их еще смущает принцип, а между тем жизнь уже сильнее предъявляет над ними свои права, нежели над
людьми прошлого поколения; оттого они часто и шатаются в обе стороны и ничему не могут отдаться всей силой души.
Неточные совпадения
— Здесь нечисто! Я встретил сегодня черноморского урядника; он мне знаком — был
прошлого года в отряде; как я ему сказал, где мы остановились, а он мне: «Здесь, брат, нечисто,
люди недобрые!..» Да и в самом деле, что это за слепой! ходит везде один, и на базар, за хлебом, и за водой… уж видно, здесь к этому привыкли.
— Ох, батюшка, осьмнадцать
человек! — сказала старуха, вздохнувши. — И умер такой всё славный народ, всё работники. После того, правда, народилось, да что в них: всё такая мелюзга; а заседатель подъехал — подать, говорит, уплачивать с души. Народ мертвый, а плати, как за живого. На
прошлой неделе сгорел у меня кузнец, такой искусный кузнец и слесарное мастерство знал.
— К чему ведет нас безответственный критицизм? — спросил он и, щелкнув пальцами правой руки по книжке, продолжал: — Эта книжка озаглавлена «Исповедь
человека XX века». Автор, некто Ихоров, учит: «Сделай в самом себе лабораторию и разлагай в себе все человеческие желания, весь человеческий опыт
прошлого». Он прочитал «Слепых» Метерлинка и сделал вывод: все человечество слепо.
— Ты бы мизантропию-то свою разбавил чем-нибудь, Тимон Афинский! Смотри, — жандармы отлично помнят
прошлое, а — как они успокоят, ежели не искоренят? Следовало бы тебе чаще выходить на
люди.
— Все, брат, как-то тревожно скучают, — сказал он, хмурясь, взъерошивая волосы рукою. — По литературе не видно, чтобы в
прошлом люди испытывали такую странную скуку. Может быть, это — не скука?