Неточные совпадения
Итак, первые ночи, которые я не спал
в родительском доме, были проведены
в карцере. Вскоре мне приходилось испытать другую тюрьму, и там я просидел не восемь
дней, а девять месяцев, после которых
поехал не домой, а
в ссылку. Но
до этого далеко.
Между рекомендательными письмами, которые мне дал мой отец, когда я
ехал в Петербург, было одно, которое я десять раз брал
в руки, перевертывал и прятал опять
в стол, откладывая визит свой
до другого
дня. Письмо это было к семидесятилетней знатной, богатой даме; дружба ее с моим отцом шла с незапамятных времен; он познакомился с ней, когда она была при дворе Екатерины II, потом они встретились
в Париже, вместе ездили туда и сюда, наконец оба приехали домой на отдых, лет тридцать тому назад.
Я пошел к интенданту (из иезуитов) и, заметив ему, что это совершеннейшая роскошь высылать человека, который сам
едет и у которого визированный пасс
в кармане, — спросил его,
в чем
дело? Он уверял, что сам так же удивлен, как я, что мера взята министром внутренних
дел, даже без предварительного сношения с ним. При этом он был
до того учтив, что у меня не осталось никакого сомнения, что все это напакостил он. Я написал разговор мой с ним известному депутату оппозиции Лоренцо Валерио и уехал
в Париж.
Неточные совпадения
Получив от лакея Сергея Ивановича адрес брата, Левин тотчас же собрался
ехать к нему, но, обдумав, решил отложить свою поездку
до вечера. Прежде всего, для того чтобы иметь душевное спокойствие, надо было решить то
дело, для которого он приехал
в Москву. От брата Левин
поехал в присутствие Облонского и, узнав о Щербацких,
поехал туда, где ему сказали, что он может застать Кити.
На другой
день до того объелись гости, что Платонов уже не мог
ехать верхом; жеребец был отправлен с конюхом Петуха. Они сели
в коляску. Мордатый пес лениво пошел за коляской: он тоже объелся.
Летом, на другой год после смерти Бориса, когда Лидии минуло двенадцать лет, Игорь Туробоев отказался учиться
в военной школе и должен был
ехать в какую-то другую,
в Петербург. И вот, за несколько
дней до его отъезда, во время завтрака, Лидия решительно заявила отцу, что она любит Игоря, не может без него жить и не хочет, чтоб он учился
в другом городе.
— Боже мой! — говорил Обломов. — Да если слушать Штольца, так ведь
до тетки век
дело не дойдет! Он говорит, что надо начать строить дом, потом дорогу, школы заводить… Этого всего
в целый век не переделаешь. Мы, Ольга, вместе
поедем, и тогда…
Ни внезапной краски, ни радости
до испуга, ни томного или трепещущего огнем взгляда он не подкараулил никогда, и если было что-нибудь похожее на это, показалось ему, что лицо ее будто исказилось болью, когда он скажет, что на
днях уедет
в Италию, только лишь сердце у него замрет и обольется кровью от этих драгоценных и редких минут, как вдруг опять все точно задернется флером; она наивно и открыто прибавит: «Как жаль, что я не могу
поехать с вами туда, а ужасно хотелось бы!