— Да, но хорошо и то, что вы узнали, что она не знает, кто
был героем ее романа… — заметила между тем Матильда Францовна.
Неточные совпадения
Жизнь людей с пылким, увлекающимся темпераментом, которым природа в такой большой дозе наградила нашего
героя, периодически посещается бурями. Это зависит он них самих, они ищут таких бурь. Тихая пристань — домашний очаг, регулярная жизнь, постоянство любящей женщины — все это не создано для них. К ним всецело могут
быть применены слова поэта...
Рязанский окружной суд, в котором последний раз судили нашего
героя, после продолжительного совещания вынес приговор, по которому Савин в мошенничествах
был оправдан, в побеге же из места ссылки
был признан виновным и приговорен к заключению в тюрьме на 3 месяца, а по отбытии этого наказания должен
быть возвращен на место ссылки.
Дальнейшая жизнь «
Героя конца века» и «Современного самозванца» могла служить, действительно, обвинительным материалом лишь для составленных против него обвинительных актов, — некоторые из них
были очень обширны, — но не для романа, который мы и заканчиваем этими строками.
Но теперь она уверовала в Андрея не слепо, а с сознаньем, и в нем воплотился ее идеал мужского совершенства. Чем больше, чем сознательнее она веровала в него, тем труднее было ему держаться на одной высоте,
быть героем не ума ее и сердца только, но и воображения. А она веровала в него так, что не признавала между ним и собой другого посредника, другой инстанции, кроме Бога.
— Нужды нет, я
буду героем, рыцарем дружбы, первым из кузеней! Подумав, я нахожу, что дружба кузеней и кузин очень приятная дружба, и принимаю вашу.
Может быть, оно и поэзия, если смотреть с берега, но
быть героем этого представления, которым природа время от времени угощает плавателя, право незанимательно.
Во-вторых, мельница Привалова и его хлебная торговля служили только началом осуществления его гениальных планов, — ведь Привалов
был герой и в качестве такового сделает чудесатам, где люди в течение тысячи лет только хлопали ушами.
Неточные совпадения
— Что вы говорите! — вскрикнул он, когда княгиня сказала ему, что Вронский едет в этом поезде. На мгновение лицо Степана Аркадьича выразило грусть, но через минуту, когда, слегка подрагивая на каждой ноге и расправляя бакенбарды, он вошел в комнату, где
был Вронский, Степан Аркадьич уже вполне забыл свои отчаянные рыдания над трупом сестры и видел в Вронском только
героя и старого приятеля.
Герой романа уже начал достигать своего английского счастия, баронетства и имения, и Анна желала с ним вместе ехать в это имение, как вдруг она почувствовала, что ему должно
быть стыдно и что ей стыдно этого самого.
— Княгиня сказала, что ваше лицо ей знакомо. Я ей заметил, что, верно, она вас встречала в Петербурге, где-нибудь в свете… я сказал ваше имя… Оно
было ей известно. Кажется, ваша история там наделала много шума… Княгиня стала рассказывать о ваших похождениях, прибавляя, вероятно, к светским сплетням свои замечания… Дочка слушала с любопытством. В ее воображении вы сделались
героем романа в новом вкусе… Я не противоречил княгине, хотя знал, что она говорит вздор.
Характера он
был больше молчаливого, чем разговорчивого; имел даже благородное побуждение к просвещению, то
есть чтению книг, содержанием которых не затруднялся: ему
было совершенно все равно, похождение ли влюбленного
героя, просто букварь или молитвенник, — он всё читал с равным вниманием; если бы ему подвернули химию, он и от нее бы не отказался.
И вот таким образом составился в голове нашего
героя сей странный сюжет, за который, не знаю,
будут ли благодарны ему читатели, а уж как благодарен автор, так и выразить трудно.